Читаем Пойманный свет. Смысловые практики в книгах и текстах начала столетия полностью

Пойманный свет. Смысловые практики в книгах и текстах начала столетия

Да, но почему всё же улыбка Вегенера? При чём тут – вынесенный ещё и в эпиграф (похожий скорее на небольшое предисловие), как, значит, ключевая фигура – немецкий естествоиспытатель Альфред Лотар Вегенер (1880—1930), «известный прежде всего как автор теории дрейфа материков, из которой потом выросла современная тектоника литосферных плит»? Нет, дело тут не в геологических метафорах, хотя занимался Вегенер, работавший одно время в университете родного города Каплинского, Тарту, «главным образом, геологией и метеорологией». Поэта совершенно не занимают предметы научного интереса человека, задавшего ключ к написанию и прочтению книги, – важна для него исключительно одна-единственная личная особенность учёного: «На большинстве фотографий у него на лице лёгкая улыбка». Та же улыбка была на лице мёртвого Вегенера, когда тело его, погибшего во время экспедиции в Гренландию, нашли среди вечной мерзлоты. Сильное впечатление на Каплинского произвело именно это.

«Улыбка – это первый знак узнавания, – объяснял он годы спустя эстонскому телевидению. – Ребенок улыбается матери. Это первое узнавание другого человека, близкого существа. Я иногда думаю, что это большое счастье, когда человек может и умереть с улыбкой»[78].

Незабываемый запах чистого бельязапах субботы и сочельникавоскресенья рождества и пасхизапах тополей под майским дождемзапах коров на пастбище у перекрестказапах лошади у соседки за заборомзапах маминых свежих булочекникак не избавиться от мысличто в этих запахах в этом дыханиискрыто что-то бóльшее чем запахя почти узнаю его это улыбкаулыбка Вегенера пронизывающаянаш мир вещей и нас самих дошедшая до насчерез годы и дали сквозь полярную ночь

И всё-таки на основе всего прочитанного в целом складывается впечатление, что в узнавании и счастье – ещё не вся правда улыбки Вегенера, пронизывающей наш мир вещей. Ведь она пронизывает его – как заявлено уже в эпиграфе книги, и читатель не в силах этого не помнить – всё-таки из посмертия, из вечной мерзлоты, «сквозь полярную ночь».

«Вегенеровская» лёгкая, осторожная улыбка Каплинского – не жест ли, скорее, ещё и отстранения, задавания освобождающей дистанции между собой и жизнью? Не жест ли она примирения одновременно с жизнью и с собственным уходом из неё? – Ведь в целом, по общей интонации, по общему направлению взгляда это – едва ли не сплошь стихи остывания, прощания, – при полной ещё включённости в мир, однако уже с внутренней дистанцией, – не исключающей тоску по тому, от чего дистанцируешься, но делающей её неизбежной. Стихи о единстве и просвечивании друг сквозь друга конечности и бесконечности, человекоразмерного и неизмеримого, жизни и смерти.

ты понял это слишком поздноты понял что суть жизни это и есть больи тебе повезло если бы у тебя под рукойоказалсякусочек льда от тающего отступающеголедникакоторый ты можешь прижать к грудислушаякак сердце бьется все спокойнее медленнеепотихоньку забывая и боль и жизнь

2018