Поймать зайца

«Добрый день, как дела, чем занимаешься, у тебя все в порядке, как там твои», – сказала я, хотя мне было ясно, что мы никогда не были склонны к пустым разговорам. Она закатила глаза. Только когда она подняла их на меня, до меня дошло, что глаза у нее темно-синие. Она носила цветные контактные линзы.

«Что у тебя с глазами?» – спросила я.

«Сара».

«Нет, серьезно. Зачем тебе эта гадость?»

Когда я в третьем классе начальной школы появилась на уроке в очках, она спросила меня то же самое. Тогда я ей объяснила законы миопии, которые ей, видевшей пятна на Юпитере, показались абсолютно нелогичными. Если я близорука, то это, должно быть, моя ошибка.

«Какое твое дело, что я ношу в своем глазу? – спросила она. – У тебя права есть?»

«Есть», – ответила я.

Конец средней школы – мы напились после того, как я, с первой же попытки, сдала на права. Я вспомнила, что она мне сказала той ночью: «Так их получить может только полицейская дочка, а мы, простые смертные, сдаем по четыре-пять раз, пока нас не выдоят, как коров».

«У тебя международные?» – спросила она.

«Международные. Барышня еще чего-то желает? Может, анализ крови?»

Она криво улыбнулась и снова посмотрела на меня.

«А ты худая», – сказала она.

«И ты худая, – ответила я, – и у тебя белые волосы и синие глаза».

«И муж», – добавила она, а потом резко устремилась вниз по улице, болтая какую-то чушь о регистрации автомобиля, и экономии, и еще бог знает о чем.

Я шла рядом с ней молча, таща свой чемодан по каким-то улицам, которые, неизвестно когда стали ее улицами. Она обходила выбоины на тротуарах и отвалившиеся бордюрные камни с привычностью настоящей мостарки. Я едва поспевала за ней, уставшая от автобуса и псевдомайского дня, который был таким туманным, каким бывают дни перед зимой. Я старалась изо всех сил не наслаждаться тем, что мы с ней одни и у нас снова есть свой план.

Перед каким-то домом, который неизвестно когда превратился в ее дом, ждал тип с красным чемоданом. Он был высоким и необъятным, с широкими бицепсами, на которых были вытатуированы бледные сердца и трайблы. Молодой и с залысинами, он уже приобрел отцовскую морщину между лохматыми бровями. Муж, предположила я.

«Дино – Сара, Сара – Дино», – сказала Лейла, будто читая скучное расписание поезда, сняла ключи с его толстого большого пальца и надавила на кнопку, чтобы открыть дверь машины. Перед домом были припаркованы автомобили, один из которых, белая «Астра», пропел под давлением.

Мы с Дино немо стояли перед домом, не зная, как себя вести друг с другом. Единственное, что нас в жизни связывало, была эта худая женщина, которая открывает багажник – слишком мало для непринужденного диалога, но достаточно для нашего общего страха. Как будто мы в разное время побывали в заключении в одной тюрьме. В его глазах не было никакой нежности к подруге детства Лейлы, никакого выражения наконец-то-я-познакомился-с-Сарой. Для этого человека я точно была никто. Даже хуже – никто, которое увезет из страны, от него, жену.

Лейла быстро вернулась к нам и указала синим ногтем на чемодан перед шлепанцами своего огромного мужа. «Дино, не мог бы ты…»

Не успела она закончить фразу, как мужчина-див поднял багаж и отнес его к багажнику, куда и уложил, нежно, но серьезно, словно опуская гроб в могилу. Я подумала о Майкле и о том, что он в это утро прислал мне фотографию своих ступней. В сандалиях у него изжарились ноги. Я ему ответила знаками:

(: <3:*

Дино вернулся, без вопросов взял и мой чемодан и отнес его к «Астре».

«Не влезет», – сказал он, пытаясь решить проблему, как будто речь шла о непонятной арифметической теореме. Было сразу видно, что он из тех мужчин, которые наслаждаются такими задачами – уложить чемоданы в багажник, починить водопроводный кран, заменить камеру на велосипеде, – приступая к ним с серьезностью самозабвенного ученого, чтобы таким образом проявить и оправдать назначение своего гигантского тела, не вызывающее никаких сомнений.

Лейла подошла к нему и, сделав несколько движений худыми руками, сумела решить проблему чемоданов и багажника – горизонтальное стало вертикальным, плед перебрался на заднее сиденье, пляжный матрац был и вовсе изгнан. Она было собралась избавиться от теннисной ракетки, но почему-то передумала и все-таки оставила ее на пледе. Пока она переставляла мой чемодан, на правой руке я заметила обручальное кольцо. Оно было золотым, широким и слишком большим. Если бы не узловатые суставы, кольцо соскользнуло бы с Лейлиного пальца.