Поиски и находки в московских архивах

Как ты, враждующей покорствуя судьбе,

Не славой — участью я равен был тебе.

Найденный автограф интересен и в психологическом аспекте. Он позволяет глубже проследить психологию творчества поэта. Этот автограф — драгоценнейший документ, в котором зафиксирована окончательная стадия творческого процесса. Почерк поэта четкий, изящный, уверенный, текст без единой помарки, без каких бы то ни было исправлений. Видимо, Пушкин взял у Елены Павловны альбом к себе домой, в спокойной обстановке переписал полный текст «Полководца», а затем вернул его владелице. В последнем автографе он восстанавливает (с двумя разночтениями) изъятый им текст: видимо, он очень дорог поэту. В рукописи почти полностью сохраняется пунктуация текста: это лишний раз свидетельствует о том, что автограф создавался не на людях, не во время посещения Елены Павловны, а в домашней обстановке. А главное: и в самые тягостные преддуэльные дни Пушкин мог самозабвенно отдаваться художественному творчеству и создавать подлинные шедевры, вносить в них новые существенные исправления, придавая им особую остроту, значительность и художественную цельность.

ТРИ ЗВЕЗДОЧКИ В «РАДУГЕ»

В 1934 году в собрание стихотворений Н. М. Языкова было включено послание «Другу», хотя убедительных доказательств этого авторства и не приводилось. Ранее это стихотворение было опубликовано под псевдонимом *** (три звездочки) в альманахе «Радуга» в 1830 году.

ДРУГУ
Не искушай меня бесплодно,

Не призывай на Геликон;Не раб я черни благородной,Ее закон — не мой закон.Пусть слух ее ласкают жадноПевцы — ровесники ее;Ей слушать песни их отрадно,Они для ней своя семья;Ни вкус, ни век, ни просвещеньеНе разграничивают их;Ее приводит в восхищеньеБезжизненный, но звучный стих.Так песнь простая поселянкиПленяет поселян простых;Так песни буйные цыганкиПриятней арий для иных.Не искушай меня бесплодно,Не призывай на Геликон;Не раб я черни благородной,Ее закон — не мой закон.

Возможна другая гипотеза авторства этой публикации; не Языков, а А. С. Пушкин.

Попробуем обосновать это предположение. По всей вероятности, стихотворение адресовано П. А. Катенину— другу, «товарищу милому, но лукавому». Известны полемические стихотворения Катенина «А. С. Пушкину» и «Старая быль». Подлинный их смысл довольно прозрачен: Катенин — это суровый русский воин, отказывающийся петь «о великих царях и князьях», а Пушкин — это-де льстец, славящий «милосердие царево» в стансах «В надежде славы и добра». Катенин обвинял поэта в политическом ренегатстве. В 1828 году он с неприязнью писал о «Стансах» Пушкина в письме к Н. И. Бахтину: «Стансы Саши Пушкина, скажу вам, плутовские...» При этом Катенин догадался, что Пушкин без особого труда раскрыл полемический смысл «Старой были», полной ядовитых намеков о якобы верноподданнических «Стансах». Иронические, злые стихи Катенина «К Пушкину» и «Старая быль» вызвали ответное полемическое стихотворение Пушкина «Ответ Катенину», полное резких, колких строк.

Пушкин решил парировать неожиданные упреки Катенина, звавшего поэта на Геликон:

Напрасно, пламенный поэт,

Свой чудный кубок мне подносишьИ выпить за здоровье просишь:Не пью, любезный мой сосед!Товарищ милый, но лукавый,Твой кубок полон не вином,Но упоительной отравой;Он заманит меня потомТебе во след опять за славой.Я сам служивый: — мне домойПора убраться на покой,Останься ты в строках Парнаса;Пред делом кубок наливайИ лавр Корнеля или ТассаОдин с похмелья пожинай.

После обстоятельного разъяснения Ю. Н. Тынянова стал ясен смысл этого ответа. Жившему ряд лет в изгнании Катенину Пушкин говорил: «Он заманит меня потом тебе во след опять за славой». Символично звучит здесь слово «опять» — как воспоминание Пушкина о своей ссылке.