Пока дышу - надеюсь

«Эх, Матвей!» — мысленно вздохнул Керенский, а вслух сказал.

— Я его поправлю, не волнуйтесь.

Князь Львов тут всё же вспомнил о дуэли и тоже спросил, как и до него Коновалов.

— А что с дуэлью?

— Ничего. Все арестованы!

— В смысле, арестованы? Кто арестован?

— Милюков с Гучковым, за попытку убийства министра МВД.

— Как это?

— Вы не волнуйтесь, все живые и даже не ранены. Сидят в Крестах, в одной камере. Еду и питьё я им обеспечу. А если ещё и родственники будут передавать, так у них там будет всё, как в лучших ресторанах Лондона и Парижа. Да ещё и антураж соответствующий, не каждый сможет такого изведать в своей жизни.

«Мадам Клико» и «Божоле», винная карта, изысканное меню, включая клубнику из теплиц и мороженое из Финляндии. Так что, за них вам не следует волноваться. Волноваться следует, прежде всего, за себя.

Князь Львов удивлённо и как-то горестно покачал головой.

— Не ожидал, не ожидал. Я думал, что всё закончится прилюдным примирением, может быть, даже ранением, но не смертью, а уж, тем более, арестом.

Керенский пожал плечами.

— Я тоже, но обстоятельства вынудили меня сделать это. Вы должны понимать, что настало время самых решительных действий. А для этого надо хотя бы формально взять власть. То, что мы имеем, это не власть, а недоразумение и издевательство над самим понятием власти. У Петросовета гораздо больше полномочий, чем у нас. Но их власть сугубо политическая.

Я мог бы захватить руководство им, но не вижу смысла. Скобелев блефует, те, кто там остался, не смогут его поддержать. Все его соратники и коллеги, кто поважнее, сгорели в политической борьбе и эксцессах. Остался, правда, ещё Савинков. Но он, скорее, убийца, а не лидер. Всё, что он хочет, это убить меня и ещё пару человек. Он политическое ничтожество и труп.

Князь Львов внимательно слушал Керенского, словно заново открывая для себя этого человека. А тот продолжал.

— Мне нужен пост военного и морского министра, чтобы заставить считаться с Временным правительством всех. Чтобы остановить развал армии или хотя бы сохранить то, что ещё осталось. Гучков своими офицерскими «чистками» только добавил реактивов в и так уже хорошо бурлящий котёл.

Вы же видите, что мои службы начали справляться со своей работой. В городе стало гораздо спокойнее, уголовников меньше. Китайцы своим штурмом изрядно сократили собственную численность, как и многие другие.

Матросы сидят в Кронштадте и лишний раз оттуда не высовываются. Но я доберусь и до них, и для этого мне нужен пост морского министра. И тогда они все будут зажаты у меня в кулаке.

Керенский одёрнул на себе английский френч и щёлкнул каблуками офицерских сапог, показав, при этом, небольшой кулак, с хрустом сжав пальцы.

— Да, я вижу, что вы настроены весьма решительно.

— Тогда, Георгий Евгеньевич, раз вы всё понимаете, я бы хотел внести свои предложения в состав нового правительства. Военным министром я прошу вас утвердить меня, министром юстиции товарища Скарятина, министром иностранных дел Коновалова. А министром финансов, уж извините, надобно ставить финансиста. Предлагаю Шипова, а он пусть сам себе подберёт замену из своей среды, главное, чтобы человек понимал эту структуру. А то, ставить фабриканта с Украины министром финансов, по меньшей мере, странно.

— А вы разве не знали, Александр Фёдорович, что его рекомендовал Родзянко?

— Не знал, но это и неважно, важно этот перекос ликвидировать. И вообще, лучше его убрать на другую должность, скажем, министром торговли и промышленности. Раз Коновалов не в состоянии справиться, то поручим это ему, ведь он тоже фабрикант.

— Да, в этом есть определённый смысл.

— Вот. Остальные пусть остаются на своих местах. Нужно назначить министра продовольствия, а Шингарёва убрать с министерства земледелия. Лучше всего сделать рокировку. А вот министром земледелия я пока не знаю кого поставить. Нужен человек, хорошо знающий агротехнику и разбирающийся в общих вопросах. Желательно, с учёной степенью и определённым авторитетом, у вас есть кандидатуры на эту должность?

Львов вздохнул.

— Будем искать. Хотя на это место прекрасно подойдёт Глава земельного комитета Посников, но он сейчас объединяет Дворянский земельный банк и Крестьянский поземельный банк. Думаю, он не согласится. Есть ещё известный аграрный учёный Бер Бруцкус, если вы не антисемит, то я бы предложил его. Это учёный с мировым именем и не в его интересах предавать Россию.

Керенский задумался, был ли он антисемитом? Что за глупость, он же не Пуришкевич! Не всякий еврей жаждал смерти императора и развала Российской империи. Тем более, аграрий. Главное, чтобы он дело делал, а не вставлял палки в колёса.

— Нет, я не антисемит и не против. А не справится, снимем или посадим, так что, волноваться незачем.

— Экий вы быстрый, Александр Фёдорович. Всё-то у вас легко и просто. Он может не согласиться.