Пока дышу - надеюсь

— Может, но я смогу его убедить. К тому же, еврей в правительстве, да ещё по земельному вопросу только подчеркнёт его важность в управлении свободной Российской республикой и притянет к нам некое количество сочувствующих из их среды. Нам не нужно отталкивать всех, нам нужно их использовать.

— Тогда, да, вы, безусловно, правы. Я оповещу его и попрошу к вам приехать.

— Хорошо, я буду ждать его в Смольном завтра. Но формально я бы назначил не Бруцкуса, а другого, а Бруцкуса поставил советником. Есть ещё кандидаты на эту должность?

— Есть, — внезапно вспомнил князь Львов, — Чаянов Александр Васильевич, тоже аграрник и писатель, он подойдёт.

— Замечательно! Тогда я не буду вам больше мешать, Георгий Евгеньевич. Я удаляюсь для решения проблем в своём министерстве. Но я всегда к вашим услугам и готов помочь в управлении правительством. И завтра жду к себе ещё и Чаянова.

— А вы сами не хотите стать Председателем правительства? — внезапно спросил его Львов.

— Я? Хочу, но ещё не время.

— Да, — тяжело вздохнул Львов, — а я, признаться, уже порядком устал от всего этого и с удовольствием передал бы сие бремя вам. Хотя, вы правы, ещё не время, но знайте, я готов вам передать формальную власть, хоть завтра. Потому как она есть у вас и у Петросовета, а не у меня.

— Благодарю вас за откровенность, я учту, Георгий Евгеньевич, обязательно учту.

— Да, прошу вас. Вы можете быть свободны.

И Керенский, пожав руку Львову, вышел из кабинета.

Глава 21 Армия.

«Никуда я не пойду. Кто, как не большевики, вместе с русским народом, отстояли нашу землю и воссоздали Россию? А где были вы, господа, и к кому на службу пошли в это время? Пора нам всем забыть о трехцветном знамени и соединиться под красным». Генерал Брусилов.

Генерал от инфантерии Радкевич Евгений Александрович был назначен (временно) начальником Петроградского гарнизона, был он уже далеко не молод и не собирался геройствовать. Но положение обязывало принять Петроградский гарнизон.

Объехав его в течение недели, он пришёл в ужас. Волынский полк, как и все остальные, представлял собой части, находящиеся на разном уровне морального разложения. Офицеров осталось мало, и все они были далеко не лучшими представителями, либо откровенно боялись солдат. Да и кадровых среди них и не было почти.

Оттого большинство военных и представляли собой, скорее, вооружённый сброд, согласный митинговать и требовать, но с опаской ожидающий отправления на фронт. Многие охраняли военные заводы, но несли свою службу спустя рукава, проедая солдатский паёк и продавая всё, что плохо лежало.

Оставались ещё казачьи полки, но они создавали лишь видимость управления, подчиняясь только своим генералам. Многие из них симпатизировали Керенскому, а также его подчинённому, есаулу Шкуро. На своем посту тот развил просто бешеную деятельность, и теперь в его отряде находились уже почти пятьсот казаков.

Но, в общем и целом, всё было очень плохо. Придя в свой кабинет, размещенный в Главном штабе, генерал Радкевич занялся разбором накопившихся бумаг. Но долго этим монотонным делом он заниматься не смог и, рассортировав едва ли половину служебных документов, решил сделать перерыв.

Занять свой перерыв он решил общением с кем-то, не ниже его званием, и прямиком отправился к Начальнику Генерального штаба. В настоящий момент эту должность занимал генерал Минут Виктор Николаевич, сделавший карьеру при Гучкове и совсем недавно назначенный на этот пост.

— Виктор Николаевич, разрешите? — постучался в кабинет к НГШ генерал Радкевич.

— Заходите, Евгений Александрович, с чем пришли?

Радкевич пристально взглянул на генерала Минута. Нынешний начальник Генерального штаба был значительно моложе временного начальника Петроградского гарнизона, но внешним обликом чем-то его напоминал. А может, сходное ношение бороды и усов весьма их сближало.

— Узнать, как мне дальше быть и сколько временным генералом прослыть?

— Так это не от меня зависит, Евгений Александрович, а от Гучкова. А теперь даже и не знаю от кого. Вы же слышали, что Гучков подал в отставку и на следующий же день был арестован Керенским?

— Эээ, об отставке слышал. А об аресте только от вас!

— Да, я узнал об этом, буквально час назад.

Радкевич очень сильно удивился.

— Что же это творится у нас? Кто же будет военным министром? Что стало с Россией? Такая чехарда с назначениями и событиями. Это всё революция! Придётся мне подождать на этой должности. А там, как решат, тот и станет военным и морским министром. Сам я не стремлюсь на эту должность, слишком стар, да и время сейчас не то, чтобы карьеру делать. Мне уже поздно, дорогу надо молодым уступать. А, тем более, когда революционеры арестовывают революционеров, да ещё и таких известных. Это уже ни в какие ворота не влезает.

— Он арестован за попытку убийства Керенского на дуэли.