Пока вы оба будете жить

«Опять ваше лукавство. Я — моя», — сказала она. — «Я принадлежу себе.»

«Вы были своей. Вы больше не своя. Вы моя. Сегодня днём, после церемонии, я вам это продемонстрирую.»

«Давайте ещё раз поговорим о реальности, ладно?»

«Августа, такова реальность. Я буду дома в три тридцать. Я отведу вас в ванную, где вы примете ванну и надушитесь купленными мной духами. „L’Oréal“ ваши любимые, я прав? Об этом было написано в статье. А потом вы наденете белое нижнее бельё, которое я купил, синюю подвязку и платье, которое вы демонстрировали в „Brides“. А потом у нас состоится простая свадебная церемония, которая объединит нас в глазах Бога.»

«Нет», — сказала она, — «я уже…»

«Да», — настаивал он. — «А потом мы займёмся любовью, Августа. Я долго ждал возможности заняться с вами любовью. Я ждал с тех пор, как впервые увидел вашу фотографию в журнале. Это было больше двух лет назад, Августа, вы не должны были сметь отдавать себя другому мужчине. Два долгих года, Августа! Я всё это время любил вас, всё это время ждал, чтобы обладать вами, да, Августа. Когда я увидел по телевидению, как вы снимаетесь в рекламе причёсок — вы помните рекламу „Clairol“? — увидел, как вы двигаетесь, Августа, увидел, как ваши фотографии внезапно оживают, ваши волосы развеваются на ветру, когда вы бежите, как красиво вы выглядели, Августа… Я снова дожидался рекламы. Я сидел, ждал, когда вы снова появитесь, и наконец был вознаграждён — но ах, какой короткой была реклама… Какая вообще продолжительность была у этой рекламы? Тридцать секунд? Шестьдесят секунд?»

«Они различаются», — автоматически ответила она и внезапно осознала безумный и кошмарный масштаб разговора. Она обсуждала продолжительность телевизионной рекламы с мужчиной, который планировал жениться на ней сегодня на фантастической церемонии…

«Я оскорбляю себя вашими фотографиями», — внезапно сказал он. — «Вас это волнует? Мысль о том, что делаю такие вещи с вашими фотографиями?»

Она ему не ответила.

«Но сегодня днём я действительно овладею вами. Мы поженимся, Августа, а потом займёмся любовью вместе.»

«Нет, мы…»

«Да», — сказал он. — «А потом я перережу вам горло.»

⑪

В ту среду утром Стив Карелла брился дома, когда зазвонил телефон.

Он отложил бритву, вышел в спальню и взял трубку.

«Алло?» — сказал он.

«Стив, это Дэнни. У тебя есть минутка?»

«Конечно, есть.»

«Извини, что я звоню тебе домой…»

«Всё в порядке, что у тебя есть, Дэнни?»

«Я нашёл того парня, Баала, которого ты ищешь. Манфред Баал с двойной „а.“ Я узнал, где он.»

«Где?»

«Или, по крайней мере, я узнал, где он работает. Я не знаю, где он живёт.»

«Где он работает?»

«Строительная компания „Кейн“, Саут-Бизли, 307. Он работает простым чернорабочим, и я думаю, это просто для того, чтобы продержаться, пока он не сможет провернуть ограбление. Он купил пистолет, Стив, вот как я на него вышел.»

«Что за пистолет?»

«Автоматический „Смит и Вессон.“ Купил его у парня, торгующего краденым. Именно по этому пути я и шёл, Стив. Я подумал, что парень отсидел срок за ограбление, и первое, что он сделает, когда выйдет на улицу, это спланирует ещё одно ограбление. Вот так. Для налётчика нужен ствол. И ни один парень, побывавший в этом заведении, не пошёл бы покупать себе оружие в магазине спортивных товаров. Поэтому я расспрашивал ребят, которые занимаются такими вещами. И сегодня в три часа утра я наткнулся на золотую жилу. Я сразу позвонил в отдел, и мне сказали, что ты придёшь не раньше, чем без четверти восемь. Я знаю, что сейчас гораздо раньше, но я подумал, что ты, возможно, захочешь поспешить в этом деле, может быть, даже дождёшься этого парня, когда он придёт на работу. Эти строительные компании начинают рано.»

«Хорошо, Дэнни.»

«Этот парень Баал — иностранец, ты это знал? Он разговаривает с иностранным акцентом. Так сказал парень, который продал ему эту пушку.»

«Да, у меня есть его папка в отделении», — сказал Карелла.

«Что ж, удачи в этом», — сказал Дэнни. «Я не думаю, что он возьмёт с собой ствол на работу, но в любом случае тебе следует быть осторожным.»

«Я всегда такой», — сказал Карелла.

«Хорошо, Стив, дай мне знать.»

«Я пришлю кое-что по почте.»

«Не торопись», — сказал Дэнни и повесил трубку.