Покажи мне, зеркало…

Милый, славный Эрдем. Как же мне не хотелось его обманывать, но разве у меня был выбор? Пришлось второпях сочинить историю о том, что я сама попросила Джабира передать портрет родителям, которые сильно тоскуют обо мне. Глядя на рисунок, где я улыбаюсь, им легче будет переносить разлуку зная, что я по-настоящему счастлива.

— Ты очень сердишься на меня? — задавая вопрос, я заранее страшилась ответа, ибо ни за что на свете не хотела огорчать человека, который всегда был очень добр ко мне.

— Нет, конечно, — чуть отрешенно ответил он, и несмотря на его слова, я заметила необычную грусть в его взгляде, — просто… Понимаешь, в тот день, в мастерской, ты была такая… — он замялся, пытаясь подобрать правильные слова, — одухотворенная, невероятно сияющая. Свет льющийся из окон, так удачно распределил на твоем личике тени, что не было необходимости что-либо домысливать, рука сама двигалась по листу вслед за тем, что видели мои глаза. Я мечтал запечатлеть тебя именно такой, чтобы спустя годы, когда ты и я превратимся в дряхлых стариков окруженных правнуками, твое сияние ни на минуту не давало мне забыть, как я счастлив.

Словно поняв, что сболтнул что-то лишнее, он замолчал, и больше не говоря ни слова направился к выходу.

Я стояла, как оглушенная. Мне было стыдно, а еще очень больно, потому что каждое его слово сильно ранило мое сердечко, которое сейчас билось как сумасшедшее. Чувствуя, что не могу отпустить его вот так, не поговорив, не успокоив, я ринулась было следом, но вспомнила, что мне нельзя появляться на улице с непокрытой головой. Молниеносно приняв решение, я сломя голову понеслась наверх, чтобы переодеться и постараться догнать его до того, как он успеет удалиться настолько далеко, что мне, плохо знающей эти места невозможно будет его найти.

Забежав в комнату, я бросилась к сундуку и подняла тяжелую крышку. Нужно было найти теплый плащ, так как в снегопад выходить на улицу в шелковых одеждах было самоубийством. Откинув в сторону пару платьев, я внезапно наткнулась на то, что было самым удобным — мужская одежда, которую я надевала всегда, когда выходила с Джабиром из дома. Будучи из плотной ткани, она гораздо больше подходила для нынешней погоды, чем что-либо другое.

Не раздумывая больше ни минуты, я в мгновение ока скинула с себя бесполезное тряпье и натянула на себя теплый, не сковывающий движения наряд. Обмотав несколько раз вокруг головы простой льняной шарф на подобие чалмы, я, накинув плащ из грубой овечьей шерсти, выскочила из дома.

С непривычки, ледяной воздух тут же обжег легкие и я закашлялась. Решимость несколько угасла, когда я увидела заснеженные улицы, на которых не было ни единой души. Услышав шаги приближающейся прислуги, я решилась: сейчас или никогда. Не дожидаясь, когда заметят мое отсутствие, я прикрыла дверь и побежала вперед.

Будь на дворе весна или лето, не сомневаюсь, что смогла бы выбрать верное направление с первого раза, но сейчас, когда узенькие, покрытые толстым слоем снега улочки были так похожи одна на другую, это оказалось почти невыполнимой задачей. Коротенькая дорожка, которая по моим предположениям должна было заворачивать влево, оказалась невероятно длинной и заканчивалась тупиком.

Сердце бешено заколотилось от страха, когда я поняла, что заблудилась. Как назло, нигде не было ни единой живой души, которая могла бы указать мне верный путь.

Башмаки, не слишком приспособленные для глубоких сугробов, намокли и хлюпали при каждом шаге, но с этим еще можно было бы как-нибудь мириться если бы не промокшие и заледеневшие пальцы ног, которые причиняли ужасные страдания посылая смертельный холод по всему телу. Зубы выбивали дрожь с такой силой, что мне начинало уже казаться, что к концу путешествия, если и не умру от холода, то точно останусь без них.

Петляя по улочкам в надежде выйти на какую-нибудь площадь, откуда мне легче было бы сориентироваться, я едва не подпрыгнула от радости услышав впереди мужские голоса. Окрыленная надеждой, я бросилась было на такие желанные звуки, но остановилась на полпути, когда расслышала их разговор. Это были наемники. Четверо вооруженных кинжалами людей, по команде старшего затаились по углам в ожидании того, кого им велено было убить.

Стало по-настоящему страшно. Даже замерзшие ноги отошли на задний план, когда я представила, что сейчас произойдет на моих глазах, если не поспешу оттуда убраться. Попятившись назад, я решила обогнуть дом, возле которого притаились убийцы, с другой стороны, и, мне это почти удалось. Обежав засаду, я со всех ног кинулась за очередной поворот, когда с разбегу влетела в идущего навстречу, человека.

— Ах, чтоб тебя… — машинально схватив меня за ворот, незнакомец воскликнул на чистейшем английском языке. Увидев мое удивленное лицо и осознав свой промах, он тут же перешел на местный диалект, — куда ты так несешься, парень? За тобой что, черти гонятся?