Покажи мне, зеркало…

— Эй, постой, мужчина нагнал меня в тот самый момент, когда я почувствовала, что больше не могу двигаться дальше. Видимо поняв в каком я состоянии, он, чертыхнувшись, подхватил меня на руки и решительно зашагал вперед.

Прижавшись к сильной груди, согреваясь от исходящего от мужчины жара, я, убаюканная его сердцебиением ощутимым даже через одежду, впала в дремоту, когда меня неожиданно вновь сильно встряхнули.

— Какой еще мальчишка? Ты погляди, это же девчонка, — кто-то бесцеремонно стянул с моей головы шарф и больно схватил за рассыпавшиеся волосы.

— Ай, — вскричала я от боли и постаралась вырваться из рук здорового рыжего детины, который с интересом разглядывал меня.

— Фредди, где твои манеры? Немедленно отпусти ребенка, — зеленоглазый опустился передо мной на корточки и удивленно уставился так, словно только что увидел. — Будь я проклят, если ты не прав, дружище. Действительно, девчонка. Что ты делала на улице, крошка?

После всего произошедшего, я просто не видела другого выхода, как частично признаться:

— Я-я заблудилась. Если бы вы могли проводить меня к дому Ибрагима-паши…

— Ибрагима-паши? Это в двух шагах отсюда, Райтон. Помнишь тот большой дом возле площади?

— Конечно помню, — ответил тот, кого друг назвал Райтоном, — я сам отнесу тебя, готова?

— Г-готова, — только и смогла произнести я.

Дом моего свекра, как оказалось, действительно находился совсем рядом. Не успела я досчитать до трехсот, как была опущена на землю рядом с ним. Прежде чем проститься, я в последний момент вспомнила о доверенном мне свертке, который перед тем как броситься на подмогу успела засунуть за пазуху. Повернувшись спиной к англичанину, я заледенелыми и почти потерявшими чувствительность пальцами еле выудила его из-под одежды:

— В-вот, это в-ваше, — стуча зубами от холода, едва найдя силы произнесла я.

— Спасибо тебе. Я никогда не забуду того, что ты для меня сделала, — он благодарно поцеловал мою руку, из которой принял свой трофей. Он уже собирался повернуться и уйти, когда внезапно вернулся. Взяв мою руку, он положил в открытую ладошку перстень, который снял со своего мизинца, — вот, держи. Это не Бог весть что, но я хотел бы, чтобы кольцо моей семьи носила та, что спасла мне жизнь.

Произнеся эти слова, он кивнул на прощание и твердым шагом направился обратно на постоялый двор.

Крепко зажав в кулаке неожиданный подарок, я из последних сил доплелась до входа во дворец и буквально упала к ногам стражников.

— Эрдем, — успела прохрипеть я прежде, чем окончательно потеряла сознание.

ГЛАВА 13

Стамбул. Четыре года спустя

— Ах, какая же вы красавица, госпожа, — Сельджан-калфа отложила в сторону щипцы для завивки, и сейчас с огромным удовлетворением взирала на свою работу.

Родом из городка Лиона, что во Франции, она была привезена в гарем османского султана сорок с лишним лет назад двенадцатилетней девчонкой: некрасивой, но с "золотыми" руками, доставшимися ей в наследство от отца куафера. Другая бы на ее месте давно бы отчаялась, ведь ей с такой внешностью и мечтать не приходилось попасться на глаза султану и стать одной из фавориток, но Сесиль, превратившаяся в гареме в Сельджан не унывала, она смогла найти применение своему таланту совсем иным способом: шедевры парикмахерского искусства, что она создавала, очень скоро стали притчей во языцех в каждом уголке султанского дворца. Не прошло и нескольких месяцев, как не только все фаворитки, но и высокородные султанши стали, в буквальном смысле, биться не на жизнь, а на смерть, ради умелицы, способной превращать их в писанных красавиц, сводящих с ума всякого, кто имел неосторожность их увидеть.

Сегодня, Сельджан — калфе была доверена особая миссия, превратить княжну Фарах из неуклюжего подростка в красавицу-невесту любимого племянника султана, который два года назад получив высокую должность при дворе стал принимать участие в собраниях Дивана и звался теперь — Эрдем-паша.

Те приготовления, что длились уже несколько месяцев, обещали одно: свадьба будет грандиозной. Ожидался приезд более пятисот высокопоставленных гостей со всех уголков мира, специально для которых в султанском саду были установлены десятки шатров со столами, ломящимися от обилия изысканных блюд и напитков. Не только собратья-мусульмане, но и представители христианских и иудейских миссий, которых в Стамбуле было великое множество, могли в этот день поприсутствовать на столь знаменательном событии и насладиться великолепной музыкой и танцами, акробатическими трюками и жонглированием пылающими мечами. Каждый гость на свадьбе мог найти развлечение по собственному вкусу, ну, а самые смелые, по желанию, могли испытать собственные силы и принять участие в состязаниях по матраку или "масляной" борьбе — гюреш.

Специально к свадьбе, было заказано и пошито огромное количество нарядов, отчего все местные портные и портнихи именуемые — терзи, валились с ног от усталости пытаясь успеть закончить работу в срок.