Похождения Рокамболя.Книга 2. Девица Баккара и сестра Луиза

Но в Петербурге я внушила серьезную и глубокую страсть молодому гвардейскому офицеру, которого звали Степаном. Степан имел неосторожность и безумие последовать за мной, он вступил переодетым в дом моего мужа и исполнял там самые низкие обязанности. В продолжение нескольких месяцев наша любовь и наше счастье сохранялись в тайне и ревность полковника К.. не находила себе пищи. Но, однажды вечером, когда граф Степан в своей лакейской ливре стоял передо мной на коленях, дверь быстро отворилась и мы увидели полковника…

На этом месте своего рассказа русская дама остановилась и залилась слезами.

- Бедный Степан, - шептала она.

Баккара была в высшей степени заинтересована и с нетерпением ожидала продолжения рассказа, когда к ним, раскланиваясь, подошло новое лицо.

Это был человек, одетый с ног до головы в черное; в петлице у него виднелось несколько разноцветных ленточек, голову он держал высоко и несколько назад, как подобает важной особе.

Но на его уже плешивой голове (ему можно было дать лет пятьдесят)-была женская шапочка, а на руке болтался ридикюль.

- Здравствуйте, мои милые, здравствуйте, - сказал он, покровительственно кланяясь. - Вы обе прелесть как хороши, и если бы я был еще… гм! гм!..

Странная личность взяла Баккара за подбородок и продолжала с улыбкой:

- Вы, верно, какая-нибудь фея театральная или погибшее, но милое создание, и когда я был мужчиной…

- А теперь, значит, вы не мужчина, - наивно спросила молодая женщина.

- Нет, моя милая, я был превращен в женщину.

- Вот как! - И Баккара расхохоталась.

Но важная особа продолжала:

- Ничего не может быть вернее, моя крошка. Мой младший брат, герцог Миропуло, потому что я ни больше ни меньше, как владетельный князь Миропуло, мой младший брат, желая лишить меня престола, и занять его со всеми признаками законности, столкнулся с одним очень искусным волшебником и тот превратил меня в женщину. Министры княжества Миропуло, свидетельствовали меня на торжественном заседании и признали факт превращения. Я был лишен моего титула и назван вдовствующей герцогиней.

Баккара не могла удержаться от смеха, но русская дама остановила ее.

- Тш! - сказала она тихо, - не смейтесь.

- Вам хорошо рассуждать, - возразила Баккара-но согласитесь, что не имея привычки видеть этих сумасшедших…

- Князь вовсе не сумасшедший, мое дитя, -сказала ей на ухо русская, - он такой же сумасшедший, как и я. Он был действительно превращен в женщину…

На этот раз Баккара испустила крик ужаса и со страхом посмотрела на свою собеседницу, которую она долго считала совершенно здорово и рассказу которой она было поверила: несчастная была такая же помешанная, как и другие.

Баккара убежала, полная сомнений и в том странном состоянии, которое невольно овладевает здравыми умами при столкновений с умами больными.

Она не хотела слышать продолжения истории графа Степана, русской дамы и ее мужа, полковника К… Она побежала к себе, в ту маленькую комнатку, которая сделалась два часа тому назад ее новым обиталищем, и там-то она почувствовала всю тяжесть той мысли, что если безумные часто бывают так поразительно похожи на людей в полном уме, то как же сумеют понять ее те, которые всю жизнь свою проводят с этими существами, тем более, что безумные почти всегда настаивают на том, что они совершенно здоровы и преследуются жадными наследниками или кем-нибудь в этом роде..

И Баккара, которая еще недавно так сильно надеялась на доктора, начала опасаться, что он сочтет бесполезным наводить про нее какие-либо дальнейшие справки и, положившись на уверения сэра Вильямса, зачислит ее без церемонии в разряд безумных, пункт помешательства которых состоит в перемене имени или личности.

Скоро пришел доктор, он был спокоен, улыбался и смотрел на Баккара с каким-то состраданием.

- Бедная женщина, - сказал он, - так хороша, так молода!..

- Были ли вы на улице Монсей? - с живостью спросила его Баккара.

- Да, дитя мое, - отвечал он.

Баккара чуть не вскрикнула от радости.

- О, - сказала она, - я знала, что вы добрый, честный человек, что, прежде чем запереть бедную девушку, вы постараетесь убедиться в самом ли деле она безумная. Вы ведь видели мою мать? -продолжала она с нетерпением, - она придет за мной… и вы пойдете со мной, мы отправимся в префектуру обвинять этого подлеца Вильямса, да? Я знаю префекта полиции. О, будьте уверены, дело попадет в хорошие руки, и Фернан не долго просидит в тюрьме. Ага, сэр Вильямс!.. А Фанни, эта дрянь, эта сволочь, которая продала свою госпожу…

Баккара, сжимала руку доктора, смеялась и плакала от радости.

- Я уйду отсюда, - продолжала она, - сейчас уйду, я не хочу больше видеть этих безумных, которые наводят на меня ужас.

В это время в комнату вошла Фанни, которая до сих пор была с сиделкой в передней.

- Ага, дрянь, - сказала ей Баккара, - ты мне сейчас поплатишься за измену.

Фанни посмотрела на доктора. Доктор был спокоен и грустно улыбался.

- Вот первый серьезный припадок, - тихо сказал он Фанни. - Кажется вечером придется обратиться к помощи души.