Похождения Рокамболя.Книга 2. Девица Баккара и сестра Луиза

Сторож беспрекословно повиновался и посторонился, чтобы дать пройти Баккара.

- Благодарю, - сказала она, - свеженько?

- Просто холодно, моя милая, - отвечал сторож.

- Прощайте. Спокойной ночи.

- Прощайте, моя милая.

И Баккара смело прошла мимо сторожа, уверенного, что он видел ее накануне около того же времени.

Баккара решительно прошла двор и, ведомая мерцающим светом фонаря, подошла к каморке привратника.

Она постучалась.

- Кто там? - спросил привратник.

- Горничная той барыни, что в павильоне, - отвечала Баккара.

- А, хорошо, - сказал привратник, читавший в эту минуту фельетон, - я сейчас отопру.

И так как фельетон его очень интересовал, он поднялся, продолжая читать, и вложил ключ в замок малых ворот, даже не прерывая чтения и не оглянувшись на Баккара.

- Благодарю, - сказала она, не будучи в состоянии подавить в себе волнения.

Но привратник не обратил никакого внимания на ее смущение, выпуская ее: он был целиком поглощен своим фельетоном.

Баккара выбежала на улицу точно серна, преследуемая собаками. Она была свободна! Грудь ее колыхалась подобно потоку воздуха, вдыхаемого ею; она, не останавливаясь, добежала до бульвара. Бульвар был почти пуст.

Баккара остановилась в раздумье. Молодой женщине, занятой своим планом бегства, не пришло до сих пор в голову, что она будет делать на свободе.

За два дня перед тем она вышла из дому всего с несколькими луидорами в кармане. Больше у нее ничего не было с собой, а заходить на улицу Монсей было бы неблагоразумно. Сэр Вильямс, вероятно, предвидел возможность ее бегства и сделал нужные распоряжения. Притом же вся ее прислуга была куплена.

Наконец, если Баккара хотела избежать баронета и спасти Фернана, ей следовало прежде всего скрыться и уничтожить свои следы.

Мимо ехал извозчик. Она села в экипаж и крикнула кучеру:

- На улицу Neuve-des-Mathurins, 35, барон д’О…

Экипаж тяжело покатился.

- Я знаю, что Фернану не понравится, что я обращаюсь к этому человеку для его спасения, - подумала она, - Но он добр, он простит меня.

Экипаж в несколько минут довез ее к барону д’О… Баккара сунула извозчику пять франков и позвонила, не заботясь о впечатлении, которое должен был произвести ее костюм на привратника.

Холостая квартира барона находилась в нижнем этаже, между двором и садом.

Баккара прошла через двор и позвонила, как женщина, привыкшая не стесняться временем ч посещения. Лакей отворил ей дверь и остановился в изумлении перед нею, переодетой в костюм служанки.

- Дома ли барон? - спросила она, не обращая внимания на удивление камердинера.

- Господин барон только что вышел.

- Знаешь ты где он?

- Не могу знать.

- Он пешком или в экипаже?

- Он поехал в тильбюри, с ним Джон.

- Хорошо. Я подожду.

И Баккара вошла через переднюю в гостиную и бросилась на диван,

Было около десяти часов.

А так как барона еще не было дома, то очевидно было, что он возвратится не раньше полуночи, и Баккара примирилась с этим;

Она прилегла на диван, завернувшись в дорожную шубу, которую ей принес лакей. В спальню войти она отказалась, несмотря на то, что ей это было не впервые.

Когда барон вернулся домой, часа в четыре утра, он застал ее спящею, усталость победила ее.

Два дня тому назад, как это сообщил молодой женщине Вильямс, барон получил от Баккара записку или вернее записку, написанную под ее руку. Сходство почерков было так велико, что сама Баккара могла бы ошибиться. В этой записке, вообще очень любезной, молодая женщина, к постоянным капризам которой барон уже привык, извещала его о маленьком путешествии, предпринятом ею вместе с матерью, и прощалась с ним на неделю.

Барону было тридцать лет. Он принадлежал к тому поколению светских людей, вся жизнь которых поглощается спортом, и которые смотрят на своих любовниц и лошадей одними и теми же глазами.

Он любил Баккара почти так же, как любят лошадь. В этой привязанности, существенную роль играла привычка с примесью гордости. В продолжение шести лет Баккара стоила ему сумасшедших денег, но он никогда не возмущался этой расточительностью куртизанки и даже еще больше любит ее.

Он был очень удивлен, застав у себя на диване спящую Баккара в маленьком чепчике и клетчатом платке. Он разбудил ее.

Баккара протерла себе глаза, припомнила при каких обстоятельствах она заснула и, мило улыбаясь, протянула ему руку.

- Откуда вы? - спросил барон, целуя поданную ему руку.

Но Баккара задумалась, вспомнив о сэре Вильямсе.

- Получили вы от меня письмо, милый, барон?-сказала она.

- Да. Вы извещали меня о своем отъезде…

- Куда?

- Право не знаю. Я не обратил внимания.

- Я тоже не знаю.

Барон внимательно посмотрел на Баккара.

- Вы с ума сошли, - сказал он.

- Сошла с ума? - повторила та, содрогаясь. - О, не произносите при мне этого слова, с меня уж довольно.

- Однако… - проворчал барон, все более изумляясь словам, позе и костюму своей любовницы.

- Покажите мне мое письмо.

- Поищите его сами.

И барон показал пальцем на стоявшую на столике большую китайского фарфора вазу, куда он бросал получаемые им письма.

Баккара отыскала свою записку или, лучше сказать, записку сэра Вильямса и стала ее внимательно рассматривать.