Похождения Рокамболя.Книга 2. Девица Баккара и сестра Луиза

Гиньон нахмурил брови.

- Послушайся моего совета, - сказал он.

- Говори.

- Вот что: не ходи с Коляром.

- Да ведь он видел Вишню.

- Может быть, а все-таки…

- Ты глуп, - сказал работник. - Коляр честный человек и мой истинный друг.

- Опять-таки может быть, - проворчал Гиньон, - но я кое-что смекаю. Я ведь тоже твой друг, - прибавил он, взяв столяра за РУКУ- ’ ’

- Я знаю, - отвечал Леон.

- Ну, так исполни же мою просьбу.

- Хорошо, в чем дело?

- Коляр тебе назначил здесь свидание?

- Да, через час, у него было какое-то дело.

- Говорил ли ты ему, что собираешься писать к графу?

- Нет, - отвечал Леон.

- Обещай же мне, что ты и не скажешь ему об этом, - докончил Гиньон, пряча письмо в карман.

- Хорошо, - сказал Леон, - я не скажу ему. Но зачем это?

- Мне кажется, что это принесет тебе пользу, - отвечал Гиньон.

Он пожал руку столяра и пустился бегом к графу Де Кергац.

Арман выходил в это время из дому. Гиньон передал ему письмо Роллана, тот прочитал его и казался удивленным.

- Что это за Коляр? - спросил он.

- Леон думает, что это хороший человек, а по-моему, он просто каналья.

«Ого!» - подумал де Кергац, в голове которого родилось подозрение: «Что это за западня?»

Он вернулся в отель, приказал заложить тильбюри, сел в него, взяв от грума вожжи, чтобы самому править, и, посадив с собою Гиньона, сказал ему:

- Поедем туда, я хочу посмотреть на этого человека.

Хотя Гиньон бежал до дома графа де Кергаца бегом, и граф выехал тотчас же, но несмотря на это, они опоздали. Леона Роллана и Коляра уже не было в кафе.

Коляр, оставив столяра, прошел улицу Сент-Дени, остановился на углу одной из самых мрачных улиц в Париже и как-то особенно свистнул. На этот свист отворилось окно на четвертом этаже и оттуда раздалось.

- Сейчас, иду!

Тотчас же на улицу вышел какой-то человек и почтительно поклонился Коляру. Это был никто иной, как клоун Николо, еще одетый в свой шутовской костюм и в колпаке с громадным желтым пером.

- Слушай, - сказал ему Коляр, - нечего сегодня шляться… Сними Всю эту дрянь и оденься, как все люди.

- Значит, будет дело?

- Да, сегодня вечером…

- Это хорошо… Вероятно опять придется иметь дело с тем большим болваном, мастеровым который был с тремя женщинами в Бельвильском ресторане.?

- Да, и дело в том, - хладнокровно сказал Коляр, - что я не прочь был бы утопить его… Это смерть как и все, а шуму меньше. И так как человек этот в большом горе, то все и свалится на самоубийство.

- Отлично, - сказал Николо, - только дайте хорошую цену.

- Двадцать пять луидоров, - сказал Коляр.

- Прибавьте хотя что-нибудь, - почтительно проговорил Николо. - И я задушу его прежде, чем утопить; все-таки меньше страдать будет.

- Мне до этого нет дела, - отвечал Коляр, пожимая плечами.

Николо пошел к себе и возвратился через несколько минут, совершенно преобразившись из клоуна в крестьянина окрестностей Парижа. На нем была длинная голубая блуза, деревянные башмаки, круглая фуражка без козырька и толстая полотняная рубашка.

Коляр не был горд и, несмотря на свой изысканный, хотя и безвкусный костюм, взял под руку Николо, и они пошли потихоньку, разговаривая вполголоса. В конце улицы Сент-Дени они разошлись.

Николо пошел на бульвар, а Коляр в кафе, где его ждал Леон.

Столяр, особенно с тех пор, как ушел Гиньон, с живейшим нетерпением считал минуты. Было шесть часов, когда вошел Коляр.

- Пойдем, - сказал он, - пора! Через час будет темно, хоть глаз1 выколи, небо черно, как окно в аду.

И Коляр повел с собой Леона Роллана, погибель которого была решена.

XIV. РОКАМБОЛЬ.

Леон Роллан шел за Коляром без всяких подозрений и весь погруженный в свои мысли. Он может быть увидит Вишню. Но где и при каких страшных обстоятельствах?

Кулаки работника гневно сжимались, и в голове его мелькала безумная мысль, что Вишня может быть уже недостойна его любви.

Коляр посадил его с собой в фиакр, стоявший на бульваре. Экипаж был запряжен парой лошадей, гораздо более сильных, чем обыкновенно бывают извозчичьи лошади, и Вишня наверное признала бы его за тот самый желтый фиакр, который увез ее из Змеиной улицы и перевез в Буживаль.

- Кучер, - сказал Коляр, - вези нас в Буживаль. Чтоб через полтора часа ты был там, о плате не беспокойся.

Коляр затворил окна, и желтый фиакр помчался вдоль бульвара. Затем он проехал по аллее Елисейских Полей, оставил за собой заставу Звезды, как стрела пролетел между Нельи и лесом проехал Курбевуа и Нантер, не останавливаясь.

Леон Роллан мог бы, конечно, обратить внимание на эту необычайную быстроту и заметить, что Коляр сделался вдруг очень молчалив. Но он был слишком погружен в свои мысли, ему уже представлялся тот неизвестный, ненавистный человек, который лишил его Вишни.

Между тем, менее доверчивый и более проницательный ум из сопоставления различных обстоятельств убедился бы, что нужно быть настороже и не доверяться слепо Коляру.

Так, если бы Леон вспомнил рассказ Баккара, по которому, если Вишня была действительно похищена, то это было делом де Бопрео, то есть старика, а не молодого человека, как рассказывал Коляр.