Похождения Рокамболя

- За кого вы меня принимаете? - сказала она.

- Вот еще! - наивно отвечала вдова Фипар, - за хорошенькую девушку, у которой должно быть много капризов.

- Милостивая государыня! - вскричала оскорбленная девушка и страшное сомнение мелькнуло у нее в голове.- Но если вы его не знаете, - спросила она,- значит вам ничего неизвестно?,

- Мне? Да что же мне может быть известно?

- Разве Коляр не сказал вам, что он привез меня сюда только потому, что мой жених Леон находится в большой опасности.

Вдова Фипар рассмеялась.

- Право! - сказала она, - Коляр говорил вам это?

- Да.

- И вы ему поверили?

- Разве это неправда? - проговорила Вишня, обезумев от страха.

Старуха продолжала Смеяться.

- Этот Коляр презабавный шутник, - сказала она, - ну, право же, очень забавный!

- Ради Бога, скажите мне, - молила Вишня, - зачем я здесь, что хотят со мной сделать?

- Ну, хорошо, так я же скажу вам, моя крошечка, - отвечала старуха с лицемерной кротостью, от которой застывала кровь в жилах Вишни, - вы приглянулись одному прекрасному и богатому барину, который… понимаете?

- Ах! - вскричала Вишня, - это неправда, неправда… или, скорее, вы правы… Это старик, чудовище, но меня спас от него молодой человек и препоручил меня Коляру…

- Ну, так что ж такое, молодой одолел старого, вот и все! Барин-то, о котором я вам говорю, милашечка, и есть тот самый, что поручил вас Коляру; вы здесь в его доме!

Вишня громко вскрикнула и без чувств грохнулась на пол.

XX СУДЕБНЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ.

Возвратимся к Фернану Рошэ, которого мы оставили в ту минуту, когда полицейские агенты уводили его из комнаты Баккара. Странные события последних суток заставили несчастного молодого человека думать, что он находился под влиянием какого-нибудь страшного, кошмара; но когда он проходил среди прислуги куртизанки, сбежавшейся на шум и удивленной этим арестом, он убедился, что все, что случилось с ним, было настоящей действительностью.

Сознавая свою невинность, он в первую минуту начал отбиваться от полицейских агентов, но их было трое, и эти три отважные, дюжие человека одолели его одним движением руки.

- Милостивый государь! - сказал ему тогда комиссар строгим, но вежливым тоном, - сопротивление ваше совершенно бесполезно и только усложняет вашу вину, прибавляет к ней возмущение против закона. Следуйте за мной добровольно; верьте мне, что если вы действительно невинны, правосудие, столь же беспристрастное, как и прозорливое, скоро отыщет виновного и освободит вас.

Как все люди, нервная система которых сильно возбуждена, и которые скоро поддаются нравственному изнеможению при упадке физических сил, Фернан Рошэ дошел до фиакра и сел в него, без малейшего сопротивления.

Комиссар поместился рядом с ним, два агента заняли передние места, а третий сел на козлы возле кучера.

- В депо! - скомандовал комиссар.

Обыкновенно, когда дело идет о простом воре, полицейский комиссар не беспокоит себя и поручает арестование одному из своих агентов; но тут дело шло о значительной краже, о случае исключительном и столь важном, что обыкновенный порядок был отменен, и полицейский комиссар лично конвоировал пленника до полицейской префектуры, где он должен был выдержать первый допрос судебного следователя. Фернан сидел несколько минут обессиленный, безмолвный и как бы погруженный в самого себя; для честного человека, который до сих пор пользовался всеобщим уважением, обвинение в краже быть может более ужасно, нежели вид самого эшафота; и несчастный молодой человек с ужасом перебирал в уме своем совершившиеся события. Первым из них было страшное, презрительное, холодное письмо Эрмины, его возлюбленной невесты. Потом ключи от кассы Бопрео, которые он унес с собой в переполохе и которые послужат для всех самым обвинительным из доводов.

Наконец, эта упоительная, безумная ночь, проведенная в объятиях женщины, еще накануне незнакомой для него, и к которой он попал сам не зная как. Это последнее воспоминание было для него тягостнее и ужаснее даже возводимого на него обвинения, потому что он, жених Эрмины, принадлежал теперь женщине, которую называли Баккара; он арестован был у нее и этот чудовищный факт дойдет через производимое следствие до сведения Эрмины. Фернан понял тогда, что между ним и его невестою раскрывалась зияющая бездна, которую ничто, даже свидетельство его невиновности, не в силах уничтожить. И тогда, как тело без души, как человек лишенный рассудка и сознания своего положения, он не думал больше ни защищаться, ни вырываться от своей стражи и, как идущий на казнь осужденный, перед которым разверзается уже неизмеримая бездна вечности, он предоставил везти себя в префектуру, перешел, не поднимая глаз, мрачные своды Консьержери, выслушал безучастно свой обвинительный акт, и немного опомнился только тогда, как затворилась за ним дверь каземата, назначенного для секретных преступников.

Для человека честного и свободного ужас, внушаемый тюрьмою, так велик, что превышает даже самое мрачное отчаяние.