Похождения Рокамболя

Думая об Эрмине, которая будет теперь презирать его, Фернан забыл мгновенно возводимое на него обвинение в краже; но когда он остался один, заключенный в каземате уголовных преступников, инстинкт свободы и восстановления себя в общем мнении, снова взял верх и возвратил ему употребление умственных способностей. Тогда он старался припомнить, что произошло в то время, как ключи от кассы находились в его руках, старался проникнуть в эту страшную тайну, пускаясь во всевозможные догадки, во всевозможные рассчеты вероятностей, и как обвиняемый, взвешивающий все дурные шансы своего процесса, он стал для себя самым неумолимым из судей и рассчитал все улики, которые могут пасть на него.

Ключи от кассы были у него; он убежал с ними со своего поста, с обнаженною головой и, вместо того, чтобы воротиться и принести их назад, удержал их при себе до той самой минуты, когда его обыскивали и арестовали. Наконец, его нашли через сутки у одной из тех женщин, которые промышляют разорением молодых людей, и для всех станет очевидным, что преступная любовь и слепое желание удовлетворить дорогим прихотям куртизанки, принудили его совершить кражу.

При этих размышлениях Волосы Фернана становились дыбом, и по вискам его струился холодный пот…

Как проникнуть в эту страшную тайну?

И, наконец, если кража совершилась, так кем же? Кого подозревать? Кого обвинять?

- Я схожу с ума! - шептал бедный молодой человек. - Чтобы избегнуть каторги, мне остается только умереть… Боже мой! Боже мой! За какие грехи караешь ты меня так жестоко?

И он отчаянным взором обводил кругом себя и искал покровителя. Фернан был сирота, опекун его умер. Единственный человек, который мог бы защитить его и постараться доказать его невинность был Бопрео. Но, очевидно, он более всех прочих должен считать его виновным и сделаться самым беспощадным обвинителем!

Пока он терялся в этих недоумениях, за ним пришли, чтобы вести его к судебному следователю, к одному из страшных судей, которого одно имя заставляет содрогаться самых отважных, а хитрые настоятельные вопросы и искусные уловки доводят до сознания самых закоренелых преступников.

Фернан последовал за жандармом через темный коридор, в верхний этаж, где находился кабинет судебного следователя.

Следователь был человек лет около сорока, с холодным и строгим выражением лица и с розеткой Почетного Легиона в петлице. При входе Фернана, он стоял прислонясь к камину и заложив руки за спину. Кабинет судебного следователя не имел того мрачного вида, какой должно бы придавать ему подобное название: это была большая комната, оклеенная зелеными Полосатыми обоями, с мебелью красного дерева, обитой зеленою кожей, огромным бюро и столом, у которого сидел маленький, толстый человечек в очках и в черном поношенном сюртуке с засученными до локтя рукавами.

Комната эта походила на министерскую контору, где еще накануне работал Фернан; находясь в ней, он забывал о близости черных коридоров Консьержери, через которые только что прошел.

Притом же, следователь был в гражданском платье, которое всегда будет внушать менее ужаса, чем страшная судейская мантия; несмотря на строгость его бледного лица, Фернан сейчас же почувствовал к нему то почтительное доверие, какое всегда будет внушать человек, изгоняющий личные страсти, чтобы сделаться воплощенным законом. Он отослал жандарма в прихожую. Расстроенное, но открытое и честное лицо Фернана, его молодость, положение, занимаемое им еще так недавно, служили для судьи гарантией спокойствия со стороны пленника, и он указал ему на стул жестом, исполненным доброты. Сердце молодого человека усиленно билось в груди, пот выступал на лбу; но, однако ж, к нему воротилось немного смелости и в судебном следователе он увидел скорее человека, который, может быть поверит его невинности, нежели предубежденного судью

- Садитесь, милостивый государь, сказал следователь спокойным тоном, в котором однако ж проглядывало сострадание к молодому человеку.

Фернан повиновался и, по-видимому, ждал, когда он опять заговорит с ним.

Следователь отошел от камина и сел к бюро, а маленький человечек, который был никто иной, как секретарь, приготовился тщательно записывать каждое слово обвиняемого.

- Вас зовут Фернан Рошэ, - начал следователь, справляясь с бумагами, - вы родились в Париже в 182…

- Точно так, - спокойно отвечал Фернан.

- Вот факты, которые служат вам уликою и делают ваше положение чрезвычайно важным: вчера в десять часов утра начальник ваш, принужденный отлучиться, доверил вам ключи от кассы. В этой кассе, проверенной накануне генеральным кассиром министерства, находилась сумма в три тысячи франков золотом и другими документами и сверх того тридцать тысяч франков банковыми билетами.

- Я не знал этого, сударь; я не отпирал кассы.

- Однако ж, ключи были у вас?

- Это правда.

- Их нашли при вас даже во время обыска.

- Совершенно справедливо.

- Вы остались одни по уходу, вашего начальника?

Фернан утвердительно кивнул головою.

- Швейцар вводил к вам человека, которого отыскать было невозможно. Что это за человек!

- Кажется, комиссионер.