Похождения в Советской армии, или ДМБ-92

Я скромно стоял у окошка выдачи, закрытого деревянной ставней, а он затарабанил в него изо всех сил, крича: «Пайки для аэродромной!» К моему изумлению дверца тут же растворилась, из нее выглянул чернявый парень в условно белом халате, забрал бачки и очень скоро выдал все полагающееся довольствие. Я присоединился к требованиям, передал свои котелки и чайник и запросил пайки для КДС.

Белобрысым волшебником оказался рядовой моего призыва Виктор Котов, призванный из Карельского города с загадочным названием Лахденпохья и попавший в часть сразу же, миновав полгода пионерлагеря под названием учебной части.

Не уверен, что мы с Виктором или попросту «Котом» познакомились именно тогда, скорее просто обменялись положенными при знакомстве именами и сведениями о сроках службы и месте призыва и тут же забыли названные имена, но эту первую встречу я отчетливо помню, постоянно ему о ней напоминаю, так как вид его был исключительно живописным.

По настоящее время Виктор Котов мой самый близкий друг, к счастью не единственный, с которым всегда интересно общаться, мы часто встречаемся и даже посещаем вместе различные страны, города и события. Ради обретения такого друга однозначно стоило пройти армию!

Следующим, а точнее параллельным испытанием для меня стал первый поход в казарму. Испытание было в первую очередь моральным. Наш кубрик располагался на втором этаже, примерно посередине длинного помещения. Как и в Керчи помещение разделялось на кубрики, посередине была линолеумная взлетка, под потолком висел телевизор, на тумбочке у входа стоял дневальный. Обстановка была привычная, непривычным было отсутствие сержантов, точнее отсутствие их определяющей роли, а также наличие явных признаков неформальных взаимоотношений.

В отличие от учебки после проведения вечерней поверки, где все подразделения – КДС, человек пятнадцать ГСМ напротив, порядка тридцати в РГТ дальше от входа отстояли положенное время, доложили прошедшему по коридору дежурному офицеру о порядке и собственно как бы прозвучала команда отбой, хотя я не помню чтобы она хоть раз на самом деле подавалась, в отличие от команды: «Рота подъем!», неизбежно преследовавшей меня на всем протяжении службы, ну исключая последние полгода.

У РГТ была собственная строевая песня со словами: «Электро-газовая рота, идет чеканя шаг…», сочиненная, по слухам, лично замполитом батальона капитаном Боевым. Своим идеалистическо-идиотским  содержанием она напоминала «Трубу» и игнорировалась при любой возможности.

После как-бы отбоя жизнь только начиналась. Кто-то укладывался спать, кто-то занимался текущими делами, старослужащие собирались и обсуждали насущные дела. Спать в такой обстановке было нереально, тем более от возбуждения у меня и желания никакого не было, а тут еще я увидел, что Саня Перечнев усаживается смотреть футбол перед телевизором.

Я не моргнув глазом подошел к нему и попросил разрешения присоединиться к просмотру. Он, надо сказать, удивился, но тем не менее позволил и я, притащив табурет из кубрика, уселся рядом с ним. Такое поведение было неслыханным и привлекло ко мне всеобщее внимание. Острые взгляды прямо-таки впивались в меня со всех сторон и я проникся уважением к Сане, от которого исходило некое защитное поле, без которого мой просмотр закончился бы скорее всего крайне печально.

Единственным неудобством и одновременно некоторой проверкой стала его просьба принести воды. С виду ничего особенного. А вот представьте себе – вы в первый раз в помещение и среди такого дружелюбного окружения, практически никого и ничего не знаете, кулер еще не придумали, графины с водой отсутствовали, стаканы тоже. Надо было самостоятельно понять, откуда и главное как принести воды и, кстати, воды ли? В учебке часто рассказывали историю о графине с чистом спиртом на тумбочке дневального. Кое-как выяснилось, что для этого используют пустую пивную бутылку, которая запасена в каждом кубрике и обычно припрятана у стены. Справившись и немного вспотев от усердия, я уже дальше смотрел без помех.

Ночью в тот раз просыпаться не приходилось, но позже часто именно ночью происходило воспитание нерадивых бойцов, а нередко и простое избиение с целью сломать человека и заставить выполнят сверхнормативные и неуставные обязанности. Больше всего не повезло Афоне, который как на грех оказался чрезвычайно похож внешне на бывшего «отморозка» – дедушку, наводившего ужас в давние времена на нынешних старослужащих.

Вечером незадолго до нового года я никак не мог заснуть от явных звуков ударов и хриплых вздохов, напоминающих всхлипывания. Это убывающие со дня на день дембеля решили поразвлечься и обходили вновь прибывших незатейливо избивая всех по-порядку. Саня уже уволился, а прочие КДСники делали вид, что крепко спят, против дембелей они бы и звука не подали. По всему выходило, что и меня вниманием не обойдут на этот раз.