Похвала добродетели

— Ну и молодец, что не перечил им, — похвалил разведчик. — Не то они могли бы от одной только злости выследить тебя, а тогда уж нам бы обоим каюк. Садись, — добавил он, — тут и на двоих еды хватит. — Он протянул Азрету картофелину и кусок сыру.

— Завтра я вам горячих хычинов принесу и айрану. Бисолтан обещал...

— Спасибо ему. И тебе, конечно, спасибо, Азрет, — грустно сказал разведчик. — Я ведь понимаю, что вам в деревне и самим есть нечего, а тут еще навалился иждивенец. — Он попробовал шевельнуть раненым плечом, но сморщился от боли.

— Что вы! — махнул рукой Азрет. — Нам пока всего хватает...

Но Александр видел, что парень врет.

Примерно еще через неделю Александр Иванович почувствовал себя гораздо лучше и стал ходить, уже не опираясь на палку. Да и плечо не так остро болело. Однако бледность лица не проходила, — видимо, раны все еще не заживали, хотя Бисолтан лечил их всякими мазями и травяными настоями и даже чистые бинты где-то доставал.

— Шевели рукой, — говорил он Александру Ивановичу. — Двигайся, так быстрее все заживет.

Однажды Бисолтан и Александр Иванович долго о чем-то говорили, а Азрет вышел наружу, чтобы собрать хворосту для печки. И вдруг он увидел, что внизу, по дороге, в сторону мельницы идут двое автоматчиков.

Он кинулся внутрь мельницы, задыхаясь, прошептал:

— Сюда идут немцы! С автоматами! Двое! Что делать?

Выглянув в щель, Александр убедился, что немцы приближаются, но особого волнения не проявил.

— Ты, Бисолтан, возьми поскорее вон там — видишь? — лом и приступай к ремонту жерновов. Ты у нас будешь новым хозяином мельницы, — сказал он и обратился к Азрету: — А ты помогай, бери метелку, сметай в сторонку осколки и мусор. Если что спросят, — скажите, что мельница, мол, вполне еще может послужить людям и вы взялись привести ее в порядок.

— Но ты-то как? — встревожился Бисолтан. — Ты куда денешься?

— Будем надеяться, что меня они не обнаружат, — хитро подмигнул Александр. — Если же и заметят, то сами об этом пожалеют.

Он сунул за пояс пистолет и поднялся наверх, ко второму выходу из мельницы.

Бисолтан сразу взялся за работу. Он был серьезен и деловит, будто и в самом деле собирался взяться за ремонт этой никому не нужной мельницы, да никак руки не доходили. Лом высекал из жерновов искры, летела пыль и каменная крошка, которую тут же старательно отметал в сторонку Азрет.

Вскоре один немец переступил порог мельницы. Второй остался снаружи.

— Что вы здесь делаете? — на ломаном русском языке спросил первый фашист, окидывая беглым взглядом жернова и прогнивший желоб.

— Хозяин мельницы умер, — заговорил Бисолтан, — я решил отремонтировать ее, еще пригодится... — Он поудобнее перехватил лом и замахнулся. — Жернова вполне хорошие, будут молоть...

Немец прошелся по помещению, пнул сапогом сначала в кучу соломы, потом в какой-то пустой ящик, потом в ведро. Ведро звякнуло, Азрет невольно вздрогнул, чем немало развеселил фашиста.

— Чего стра́шится мальчик? — спросил он, резво сорвал с Азрета шапку и тут же нахлобучил ее обратно. Потом все так же, сапогом, толкнул дверь и вышел. Насвистывая какую-то веселенькую мелодию, оба немца стали спускаться вниз, к дороге, по которой только что сюда пришли.

Вскоре появился Александр. Азрет глянул на него исподлобья.

— Неужели же мы не могли бы уложить обоих? Бах-бах — и готово! Ищи потом ветра в поле.

— Э, нет, парень, — возразил Александр Иванович. — Ты, кажется, слишком храбрый...

— Храбрости мало, — вмешался Бисолтан. — К ней еще и ум нужен. — Он был явно рассержен наивностью Азрета, непонимавшего, что стрельба выдала бы другим немцам это надежное укрытие, а исчезновение двух фашистских солдат не могло остаться безнаказанным для сельского населения.

Но Азрет продолжал настаивать на своем:

— Никто бы ничего и не узнал.

— Всему свое время, — положив руку на его плечо, спокойно сказал Александр Иванович. — Ну, допустим, мы бы их, как ты говоришь, «бах-бах». Ладно. Но ведь за это могли бы поплатиться жизнью твои же односельчане! А разве сто́ят того два паршивых фрица? Да и что бы это нам дало? Нет, действовать надо иначе, Азрет, дальновиднее.

Он говорил спокойно, убеждал, и Азрет действительно почувствовал, что Александр Иванович не обидеть его хочет, а именно вразумить.

— Но что это значит — дальновиднее? — спросил он.

— Надеюсь, скоро ты и это поймешь, — ответил разведчик. — Нужно выяснить, какой техникой и в каком количестве располагают немцы и где проходит линия связи со штабом их дивизии.

Ничего не отвечая, Бисолтан отвернул шым[18], вытащил из-под него какую-то смятую бумажку и, протягивая Александру, сказал:

— Вот... Может, пригодится? К этому надо еще прибавить роту «эдельвейсов». Все — молодежь, но дело свое знают. На них форма горных стрелков. А насчет остального — к утру постараемся уточнить.

— Спасибо, дорогой, — растроганно сказал разведчик. — Большое вам спасибо, это все очень важно!

Еще и еще раз перечитав написанное в бумажке, он бросил ее в дотлевающие угли.

VIII