Полет цикады

— Ты не поняла, — Эйр повернулся на бок и приподнялся на локте. Теперь он смотрел на Анна сверху-вниз. — Крупнейшая не в Эстрайе. Во всем это мире. А возможно, и в вашем ей не найдется конкурентов. В общем, если где-то и можно найти ответы на неразрешимые вопросы, то это там.

— Что ты нашел? — Анна привстала. Теперь их лица были на одном уровне.

— Не волнуйся. Все в порядке. Это не Соми околдовала твоего сына игрой на цитре. Это он хочет видеть её рядом.

— Но он ребенок!

— Он маг! Анна, я знаю, звучит бредово... но это Кьет удерживает Соми рядом с собой. Поверь, у меня от этих рукописей глаза слезились и хотелось чихать... Но я сидел в Хранилище и листал страницу за страницей. Случаев, подобно этому, оказалось четыре. И имена детей знает каждый из нас — легенды о них рассказывают на ночь вместо сказок, музыканты слагают песни об их подвигах... в общем, герои из героев. Маги. Оплот Эстрайи. Её мощь и гордость.

— Хочешь сказать, я родила Героя? — от этой мысли было одновременно смешно и тревожно.

— Ты родила сына. Этого вполне достаточно!

— В кои-то веки ты не сокрушаешься, что на свет не появилась девочка! — рассеялась Анна.

На душе воцарился покой. Эйр заботился о сыне. Просто... не подавал виду. Он на самом деле боялся Дара Жверинды. Но в душе...

Она потянула поцелуем к своему мужчине. Он ответил. И вскоре кровать покачивалась от мерных движений, а поток праны залил Дом Лекарей, затягивая раны, излечивая хвори, возвращая здоровье.

Они так и не посмели войти. Даже Рийта.

— Отвернись! — велела Анна.

— Что я там не видел... — Эйр с сожалением повернулся спиной, чтобы Анна могла спокойно привести себя в порядок.

— Отдыхай! — не удержавшись, она вернулась к кровати. Эйр тут же завладел инициативой, так что поцелуй получился долгим, почти бесконечным. Анне пришлось сделать на собой усилие, чтобы прекратить:

— Боюсь, тебе хватит на сегодня, — она задыхалась, так что перед дверью пришлось задержаться, чтобы прийти в себя.

Снаружи никто не сказал ни слова. Даже взглядом не отвели. Правильно, ничего особенного не случилось — Наири развлекалась. Она в своем праве! И, выпрямив спину, Анна все же последовала за Главным Лекарем.

— Я вижу, мой Верховный рораг не так уж и болен.

— Когда его принесли, он едва дышал. Большая кровопотеря, было задето легкое, пневмоторакс, множественые открытые переломы, пара оскольчатых... — он не боялся запутать собеседницу медицинской терминологией.

— Но жизненная сила рорага оказалась на высоте, — заключила Анна.

— И жизненная сила, и прана... Благодаря милости Наири мы не испытываем в ней недостатка...

Тут он бессовестно врал. По сравнению с прошлыми Воплощениями, Анна не так часто отдавалсь мужчинам. И не так страстно. Но даже этого хватало, чтобы Эстрайя отодвинулась от края пропасти. Но инкубам хотелось отойти от неё как можно дальше.

Но про Эйра лекарь говорил правду: тому было, ради чего жить. И он цеплялся за остатки разума там, в засыпанных темницах, когда изо всех щелей полезли предатели. И потом, разметавшись по кровати в горячечном бреду...

— Теперь он вне опасности, госпожа.

— Я вижу. А можно перевести его в мои покои?

Лекарь тут же повалился на пол, уткнувшись лбом в сложенные руки:

— Наири, это невозможно! Больной во Дворце нарушит гармонию, и многие беды обрушатся...

— Я поняла... — Анна с сожалением оглянулась на двери палаты.

33

— Хон? — позвала она, едва переступила порог своих покоев.

Рораг и королева поднялись ей навстречу.

— Тссс, он заснул, — Хкмара прижала палец к губам.

Анна прислушалась к ровному дыханию сына и отступила к двери. Королева и адъютант последовали за ней.

— Благодарю вас, ваше величество. Вы смотрите за Кьетом, как за собственным сыном.

— А что мне еще остается, если Лили не дала мне собственных детей? В голосе королевы звучала тоска. За годы, прожитые в браке — ни одной беременности. Она уже давно смирилась, но сердце еще продолжало надеяться.

— Вы еще молоды...

— Благодарю, — Кхемара улыбнулась и откланялась.

А Анна повернулась к Хону:

— Я была у Эйра. Теперь он в порядке.

— Знаю, госпожа, — он сказал это буднично, просто констатируя факт.

— Хон? — Анна обошла парня и заглянула в глаза. Снизу верх. — Хон, как я рада, что ты выбросил эту блажь из головы!

— Если Наири угодно так думать, я не смею...

— Хон! Мы же договорились!

— Прошу прощения! — он резко, по-солдатски склонил голову. — Я плохой рораг, я не могу усмирить свое сердце. Я смирился, Наири. Смирился, что никогда не смогу быть с вами как мужчина. Но не любить вас... выше моих сил. Я напишу рапорт...

— Тебе станет легче? — Анна стралась держаться как можно холоднее, ругая себя за странную привязанность к этому парню. — Ты ведь в дальний гарнизон собрался? А выдержишь?

— Я рораг Наири. Я обязан выдержать. В одном из Храмов в Ожерелье я буду смиренно ждать, чтобы увидеть хоть тень госпожи... И помнить её доброту.

— Хон, я знала, что ваше племя готово к мазохизму во имя мое. Но не настолько! Зачем все это? Если тебе нужен отпуск, чтобы разобраться в себе...

— Не нужен! Как я могу оставить Наири в такой момент: Вы в опасности и...