Поляки и финны в российской науке второй половины XIX в.: «другой» сквозь призму идентичности

Краковяне характеризуются как «нравом спокойные, но особенно чувствительные к обидам чести, „гонора"»[835]; еще более тяжелый характер у жителей восточной Польши – Подляшья (подлясаки или подляхи): они отличаются крутым и настойчивым нравом, поскольку в их жилах течет кровь малорусов, у которых эта черта выражена наиболее ярко. Они и внешне напоминают их: «медлительны, неповоротливы, с угрюмым выражением лиц»[836], язык их представляется смесью польского и малорусского (или белорусского) наречий. Аналогичным образом характеризуются и «Любляне»[837].

«Сандомиряне» или «сандомирцы», выделяемые далеко не во всех очерках, верны данному слову[838], они «народ деловитый, серьезный и не любит предаваться бесшабашной веселости»[839] в отличие от наиболее ярких носителей этой черты – мазур. Их характер «живой, они смелы до дерзости, настойчивы, откровенны, храбры, но чрезвычайно мстительны»[840] (в частности, по отношению к своим помещикам). Отличительные особенности этого племени продиктованы, несомненно, природными условиями, не столь благоприятными, как в Великой Польше или Мазовии. Представители мазур – варшавяне – говорливы, обладают живым и отзывчивым характером, любопытны[841]. Жителей Люблинской и Седлецкой губерний наблюдатели оценивают негативно, они заметно отличаются от своих левобережных соседей, среди них много потомков ПОЛЯКОВ, смешавшихся с малорусами. Как и жители Подляшья, они кажутся неприветливыми, негостеприимными, а также не очень стремятся помогать страждущим[842].

Типичный поляк. В описаниях Польши и поляков в 1870-90-х гг., несмотря на декларируемое сохранение отличительных особенностей «отраслей» народа, заметной становится тенденция к обобщению качеств всех поляков, в первую очередь крестьянства. Естественно, проводится это обобщение по-разному. Как констатировал Е. Карнович в 1896 г., «чрезвычайно трудно и даже невозможно представить одну общую картину народного быта и нравов польского племени»[843]. Однако к концу века выделились два явных «лидера» на роль «истинного или настоящего поляка»[844] – это мазуры (мазовшане), великополяне и малополяне (краковяки).

«Хотя мазуры и не отличаются такой же живостью, как краковяки, но проворнее и сообразительнее» их[845] – вот один из частых аргументов в пользу выделения этих двух «племен». В характеристике их типичных качеств доминируют уже указанные черты темперамента[846]. Мазуры и ранее, в первой половине столетия, характеризовались в качестве одного из старейших польских племен, несмотря на то, что Мазовия окончательно вошла в состав Польского государства довольно поздно. Можно предположить, что этот «выбор» не в последнюю очередь обусловлен представлением о «чистоте», «несмешанности» этнической группы, поскольку краковяне и жители других регионов находились в более тесном и длительном контакте с иными народами. Однако небезосновательна и политическая гипотеза: на роль «настоящих» поляков могла претендовать лишь группа, населяющая польские земли Российской империи. Так или иначе, мазуры именовались «коренными жителями страны, составлявшими в средние века Польшу»[847] и в Военно-статистическом обозрении середины столетия, и в сборнике о народах Империи 1894 г.[848].

«Настоящим польским народом» называет их составитель рассказов для народа[849]; аргументируя это тем, что они обладают всеми лучшими качествами поляков: набожны, милосердны, «доброты много в сердце Мазуров»[850]. Другой автор считает главным критерием определения этнографического типа неизменность его архаических черт: «Самым чистым, наиболее сохранившим первоначальный тип» он именует обитателей Великой Польши[851]. С ним согласен Л. Весин, но для него критерием являются не антропологические признаки, а сохранность традиций; в выборе «племени» он предпочитает региональные параметры: «Наиболее чистыми представителями польского народа считаются великополяне, населяющие губернии Калишскую, большую часть Варшавской и северную часть Петроковской и Радомской… Они с большей чистотою сохранили польскую старину»[852]. E.H. Водовозова типичными поляками считает «краковяков»[853]; также полагает и Е.Э. Сно, приводящий весомые аргументы – физический облик и язык: «Самое значительное и даровитое племя краковяков. Язык их стал литературным польским языком, они – самые красивые из поляков»[854].