Читаем Полярный круг. Выпуск 2 полностью

Полярный круг. Выпуск 2

Мы выпили. Затем поднялись на палубу. Над Стэнли светило солнце. Было тепло, и никак не верилось, что в этих широтах наступала зима и что она буквально на следующий день всем нам крепко даст это понять.

Я оглянулся на пирс. В сторону яхты шли гости. Среди них штурман с "Джона Биско", наш общий друг ирландец Денни - главный метеоролог острова и двое из местного берегового начальства.

Пора и честь знать. Я несколько раз щелкнул затвором фотоаппарата. Потом Герман Захаров сфотографировал нас вместе с Гаррисоном. Потом я его одного и уже с пирса, сверху, его яхту "Сандаунер".

Мы простились. Но Гаррисон долго стоял на палубе и все смотрел нам вслед, пока мы не скрылись за стенкой пакгауза.

В тот же день мы покинули Стэнли.

В Монтевидео нас ждал сюрприз. После трехдневной стоянки, когда "Академик Книпович" вышел в море, чтобы взять курс на Родину, мы получили новый приказ. Нам предлагалось возвратиться в Антарктику и провести ряд дополнительных исследований в водах от пролива Дрейка до Южных Оркнейских островов.

Погода стояла отвратительная. Штормовые ветры сменялись ураганными. Часто шел снег. Палуба покрывалась коркой льда. Зима прочно вступала в свои права.

Я часто вспоминал Гаррисона. Судя по срокам, он должен был находиться где-то здесь, в этих водах. Я смотрю на огромные волны, слушаю вой ветра в снастях, и сердце невольно сжимается при воспоминании о моряке-одиночке и его крошечной яхте, которая всего-то длиной 24,5 фута (7,5 метра), шириной 8 футов и 4,5 фута в осадке. Каково ему сейчас? Что с ним?

Вечером прошу радистов связаться с каким-нибудь судном или береговой станцией и навести справки о прохождении яхты. Радисты, злые от того, что никак не могут установить связь с Москвой, посылают меня ко всем чертям. Но я не отстаю и каждый вечер прошу их об одном и том же и все с тем же успехом.

Только через неделю, когда мы шли от Огненной Земли к Гвинейскому заливу, пересекая Атлантику в самой широкой части, ко мне подошел начальник радиостанции Ким Луцай и спросил:

- Хотите знать о судьбе австралийца? Только сегодня удалось связаться с одним из судов, проходившим пролив Дрейка.

- Ну конечно, что с ним?

- Яхта под австралийским флагом обогнула мыс Горн и сейчас она находится на выходе из пролива в Тихий океан. Довольны?

- Спасибо за добрые вести...

...Прошло два с половиной года. Я думал, что мне никогда не придется побывать снова на Фолклендских островах, а тем более пройти зимой по пути, который в это время года прошел Роберт Гаррисон. Но все случилось по-другому. У меня так сложилась судьба, что я снова побывал в порту Стэнли. Потом наше судно прошло проливом Дрейка на пути в Чили. Был я и в других странах.

В Стэнли мы пришли под вечер. А утром бродили по знакомым улицам и удивлялись тому, что все здесь оставалось без изменений, как ничего не изменилось и за последние два десятка лет. Когда мы шли по набережной, рядом остановилась машина вроде нашего "газика". Молодой, симпатичный англичанин с редкой бородкой и такими же усами приоткрыл дверцу автомобиля и по-русски спросил:

- Не хотите ли выпить по чашечке кофе?

- С удовольствием, - ответил за всех наш судовой врач.

- О, я больше не знай по-русски, - с огорчением сказал англичанин. - Могу только английски.

Мы воспользовались приглашением этого молодого ученого, как это потом выяснилось, и зашли к нему в дом. Его супруга тепло нас встретила, угостила кофе и кексом, и мы с удовольствием болтали о разных пустяках. На улице шел дождь, дул холодный ветер, а в квартире было так тепло и уютно, как у нас дома, который мы оставили много месяцев назад. Когда миссис Кеннеди, так звали хозяйку, узнала, что мы не впервые в Стэнли, она спросила:

- И у вас, наверное, есть здесь знакомые?

- Конечно, есть, - ответил я. - Я очень хорошо знаю Денни, метеоролога. Мы с ним познакомились еще в бытность его на острове Южная Георгия.

- О, так это и наш друг, - воскликнула хозяйка. - Хотите я ему позвоню и скажу, что вы здесь?

- Спасибо. Буду очень рад.

Минут через пятнадцать мы сидели в крошечной гостиной Денни, пили виски и ждали, когда он закончит приготовление своего любимого блюда - бифштексов с кровью. Ими, несмотря на наши протесты, он собирался нас угостить.

Потом мы вспоминали наших общих знакомых, их судьбы.

- Послушай, Денни, - спросил я, - а ты ничего не слыхал о Гаррисоне? Помнишь того австралийца, моряка-одиночку, что долгое время жил у вас в порту?

- Слыхал, - ответил Денни и грустно посмотрел на меня. - Гаррисон погиб при выходе из пролива Дрейка. Он попал в ураган. Обломки его яхты нашли на чилийском берегу. А его самого так и не нашли. Об этом у нас в газете писали. Да и по радио я слышал... Нет больше Гаррисона...

Больше я о Гаррисоне ничего не слыхал. У меня остались фотографии его лодки, его самого и лента с магнитофонной записью его рассказа о шестилетнем плавании вокруг света...