Политическая экономия Николая Зибера. Антология

В-третьих, одно дело – участвовать в сокращении труда, а другое дело – получать за это прибыль. Если бы умственный труд получил в вознаграждение добавочную ценность в смысле г. Жуковского, то потребители, то есть все общество, немедленно отказались бы от всяких улучшений. Стоит подумать, например, что было бы в том случае, если бы семья Уатта или Фултона наложила свое embargo на все то сокращение общественной работы, какое получилось от изобретения паровой машины и парохода. Можно, наверное, сказать, что все и каждый предпочли бы по-прежнему остаться при силах ветра и воды и охотно отреклись бы от пользования столь дорогими улучшениями транспорта и производства. А если бы подобная претензия была заявлена на одну тысячную долю наличной прибавочной ценности, доставлению которой способствовало это изобретение, то все акционеры немедленно бы отказались от своего участия в фабричных и пароходных предприятиях. «Силы природы, например пар, вода и т. д., прилагаемые к производительным процессам, ничего не стоят капиталу… Относительно науки можно сказать то же, что и относительно сил природы. Закон отклонения магнитной стрелки от действия электрического тока или намагничивание железа от действия тока, коль скоро раз открыты, не стоят уже ни гроша»[335]. Даже будучи куплено капиталистом, то или другое улучшение или изобретение лишь временно приносит ему непосредственную пользу; впоследствии же, став общим достоянием всех хозяев, оно утилизируется ими путем удешевления ценности труда и увеличения добавочной части дня на счет необходимой.