Политическая экономия Николая Зибера. Антология

В-четвертых, г. Жуковский как будто полагает, что герои и труженики знания, подобно Минерве из головы Юпитера, сошли во всеоружии с небес на землю и, найдя здесь мускульного рабочего в бедности и глупости, махнули на него рукой, а сами для собственного удовольствия и наслаждения стали заниматься изобретениями, открытиями и организацией. Но если даже помнить, что принимать участие в производстве прибавочной стоимости и получать в вознаграждение последнюю далеко не одно и то же, то все-таки до столь высокого аристократизма не доходил бы сам даже Бастиа со своей теорией «услуг», которой так не любил когда-то г. Жуковский. Даже Наполеон, не требовавший от массы никакого развития ума, pourvu qu’ils payent et marchent, все-таки признавал за нею хоть эти два достоинства и, сколько нам известно, не прибегал к сравнению ее с гвоздем или с аршином. У г. Жуковского выходит так, что умственный труд вполне обходится без мускульного, вследствие чего первый из них плавает в богатстве, а последний пребывает в бедности, или, как говорит г. Жуковский, «труд физический в состоянии собрать только столько сил природы, сколько нужно для его прокормления, а труд психический в состоянии собрать больше». В действительности, однако, дела идут совсем иначе. Всякое улучшение, всякая административная работа находится в органической связи с работой физической и нуждается в последней для своего существования и оплодотворения по меньшей мере столько же, сколько и сами ей нужны. Представители умственного труда и знания выработались постепенным и медленным органическим процессом деления труда из недр той самой темной массы, которой г. Жуковский дает почетное название гвоздя. Происходило это таким образом, что в общей политической и экономической системе отдельные личности стали постепенно выделяться в класс представителей общей или объединительной функции, предоставляя выполнение частных функций всему остальному населению. Наследственность, стоящая в связи с увеличением сложности тех операций, которые были необходимы для военного объединения массы, и с дороговизной подготовки к ним, пришла на помощь этому делению и закрепила его в виде сословий или каст. Таким образом, возник такой порядок, что, когда мускульные рабочие давали пищу, одежду и жилище рабочим головам, последние снабжали первых благами организации и улучшений. Такая взаимность отношений первоначально представлялась вполне наглядной и ясной для всех и каждого, как это и доселе сохранилось у первобытных народов: так, между прочим, Баккер рассказывает в своем путешествии к верховьям Нила, что одно негрское племя не доставляет своему королю съестных припасов, если тот долго не дает дождя. Впоследствии это мало-помалу забывается, и уже при мануфактурном делении труда «духовные стороны материального процесса производства выступают по отношению к работникам как чужая собственность, как господствующая над ними сила, и процесс этот достигает окончательного развития в крупной промышленности, которая отделяет науку от труда как самостоятельную производительную потенцию и делает ее слугой капитала»[336]. Вот эту-то сторону дела г. Жуковский совершенно оставляет без внимания, а потому неудивительно, что он относит добавочную ценность на счет одного только знания и, между прочим, утверждает, что если рабочий и принимал участие в сооружении машины, то давно уже он получил за это плату. Тут мы можем видеть ясно, что, обвиняя Маркса в формальном отношении к делу, сам г. Жуковский грешил в этом отношении гораздо более, чем Маркс. В данном случае г. Жуковский никак не может упустить из виду отношений собственности, разделяющих рабочего и владельца машины. Но ведь есть под всем этим отношения более общие и коренные. Ведь плата рабочему за сооружение машины хотя и производится деньгами в действительности, однако же в последнем счете должна бы производиться теми улучшениями, которые осуществились в машине или, говоря иначе, должна бы состоять хотя отчасти в уменьшении его рабочего дня. Ведь изобретатель машины и ее строители-техники в то время, когда готовились к исполнению своих функций, питались не воздухом, а тем, что производилось им мускульными рабочими. А взамен этого и очень многого другого что же получил рабочий? Прежние 12 часов труда, отвечает нам г. Жуковский.