Политические мифы о советских биологах. О.Б. Лепешинская, Г.М. Бошьян, конформисты, ламаркисты и другие.

Прервем цитирование. Как же тогда понимать то, что Грэхэм сказал ранее о позиции В.П. Эфроимсона. Ведь К.У. Черненко в своей критике скорее всего имел в виду упомянутую выше статью В.П. Эфроимсона «Родословная альтруизма». В.П. Эфроимсон связывал с генами «такие качества, как альтруизм, героизм, способность к самопожертвованию, стремление к добру, уважение к старшим, родительские чувства». Если Вы скажете, что такие качества определяются многими генами, то сразу встанет вопрос, какими генами и можно ли это доказать. Возникнет вопрос и чисто теоретического порядка. Если признак определяется многими генами, то это означает, что он формируется в результате взаимодействия многих белков. Взаимодействующие белки являются составляющими фенотипа, не генотипа. Чтобы снять противоречие нам надо или упразднить деление организма на генотип и фенотип, или вернуться к менделевской схеме независимых генов, определяющих упомянутые К.У. Черненко и В.П. Эфроимсоном качества.

Первое решение соответствует подходу Т.Д. Лысенко, в котором признается, что на данном этапе развития науки мы не знаем как определяются упомянутые качества. Не исключено, что та же гениальность зависит от более высокого уровня (содержания) каких-то активных молекул в организме человека. Если это будет доказано, то со временем можно будет делать лекарства для повышения умственной активности. Но пока мы можем лишь строить догадки.

Продолжим цитирование, «...в условиях Советского Союза, история интеллектуальной жизни которого знает множество примеров вмешательства партии в ход научных дискуссий, речь Черненко явилась иллюстрацией того, что было совсем нехарактерно для дискуссий по проблеме «природа - воспитание», ведущихся на Западе. Эта речь продемонстрировала, что советские партийные руководители так и не извлекли уроков из того периода жизни советского общества, который был связан с именем Лысенко. И вопрос здесь вовсе не в том, являются ли теории генетического детерминизма истинными или ложными, а в том, кто должен решать вопрос об их истинности - Коммунистическая партия или же исследователи, являющиеся специалистами в той или иной области науки? В своей речи Черненко продемонстрировал убеждение, что именно партия может судить об истинности той или иной научной теории; этот вывод вытекает из его слов о том, что есть «проблемы, решенные давно и однозначно» на основе теории «материалистической диалектики», а потому не требующие обращения к ним с целью повторного решения» (Грэхэм, с. 242).

Где же здесь Грэхэм усмотрел науку? Я во всей этой полемике по проблеме «природа - воспитание» вижу лишь натурфилософские и политические аспекты проблемы. Что касается политических вопросов, то ими занимаются политики, не ученые. А политика есть практическая деятельность и она исходит из общественной целесообразности. Ученые тоже могут включиться в обсуждение вопросов политики. Но их роль в этом не может быть решающей, в лучшем случае консультативной. Они не отвечают перед обществом за неверные политические решения и рекомендации. Руководители государства отвечают перед страной и высшими силами за ошибочные политические шаги. Поэтому я не вижу в выступлении К.У. Черненко попытки ограничить свободу научного поиска.

Сама проблема о соотношении наследственного и социального является вполне научной, но, конечно, не в том виде, в каком ее пытались представить генетики, утверждавшие, что в отличие от них мичуринцы будто бы отрицали роль наследственной составляющей в развитии. На самом деле они лишь отрицали бездоказательное соотнесение генов с признаками в качестве определения последних. Не случайно Грэхэм отмечает спорность суждений В.П. Эфроимсона. Иное понимание проблемы Н.П. Дубининым, принципиально отличное от точки зрения В.П. Эфроимсона, нами уже приводилось. Повторим его ключевое положение: «... в генетике нет доказательств существования генов, определяющих общественное положение... генов интеллекта, совести, преступности и других духовных свойств человека». Если ученые не могут договориться между собой по проблеме «природа - воспитание», то, значит, политикам остается волевым актом принять решение, которым они будут руководствоваться в своей практической деятельности по руководству страной. И точка зрения Грэхэма несет в себе большой пропагандистский запал. Тем не менее, спросит читатель, какова же роль наследственной составляющей в социальных отношениях?