Политические мифы о советских биологах. О.Б. Лепешинская, Г.М. Бошьян, конформисты, ламаркисты и другие.

О. Б. Лепешинской ближе были идеи Г. П. Калины (1954), считавшего, что фильтрующиеся формы бактерий являются примером живого вещества. В вышедшем в 1962 г. первом томе «Многотомного руководства по микробиологии, клинике и эпидемиологии инфекционных болезней» проф. Г. П. Калина (1962, с. 442), кстати, один из редакторов этого тома, писал: «Подавляющее большинство исследователей в СССР и за рубежом в настоящее время твердо стоят на позиции признания фильтрующихся форм как живого вещества неклеточного строения, способного к развитию в новые клеточные формы. Мы уже говорили, что в то время еще не было консенсуса в понимании клетки. Многие под клеткой понимали эукариотическую клетку, относя прокариот к доклеточным формам. Точка зрения Г. П. Калины ближе к современному пониманию. Бактерии представляют особый тип строения клетки, но вот их фильтрующиеся стадии можно считать «живым доклеточным веществом» (с. 452). На то время я не вижу в этом заявлении Г. П. Калины вопиющей безграмотности.

Возвращаясь к теме политической составляющей в «деле Бошьяна», мы можем лишь высказать предположения о целях, которые могли преследовать партийные идеологи, проталкивая в качестве выдающегося достижения советской науки сомнительные идеи и результаты, которые ввиду полного отсутствия информации о проведенных экспериментов невозможно повторить и проверить.

1.  Борьба с Т. Д. Лысенко. В своих воспоминаниях Д. Т. Шепи-лов (2001, с. 129), бывший вторым человеком в Агитпропе, написал, что после войны Агитпроп боролся с Т. Д. Лысенко и что он продолжил эту борьбу и при Н. С. Хрущеве. «Я всем существом моим – пи-сал Д. Т. Шепилов – жаждал конца лысенковщины, дискредитировавшей и нашу науку, и мою Отчизну». Сталин, однако, не понял мотивы Д. Т. Шепилова и не поддержал борьбу Агитпропа с Т. Д. Лысенко. И Д. Т. Шепилову пришлось вместо борьбы с Т. Д. Лысенко организовывать августовскую сессию ВАСХНИЛ в его защиту. Это серьезный удар по престижу Агитпропа. Поэтому можно предположить, что борьба Агитпропа против Т. Д. Лысенко после сессии ВАСХНИЛ не прекратилась, но приняла скрытые формы. Т. Д. Лысенко в числе прочего обвинялся в научном невежестве. «… чем глубже внедрялись мы в научную литературу, – вернемся снова к воспоминаниям Д. Т. Шепилова – чем больше беседовали с истинными учеными, тем тверже убеждались, где истинная наука и где непроходимая вульгарщина. Вульгарщина, прикрытая громкими фразами, что человек должен быть активным преобразователем природы, а не пассивным приспособленцем к ней; что довольно по десять лет корпеть над одним сортом пшеницы, надо делать это за год и т.  д. » (с. 128). Научная вульгарщина – это, по мнению крупного идеолога партаппарата, каким был Д. Т. Шепилов, родовая черта лысенковщины. К сожалению, Д. Т. Шепилов в своих воспоминаниях не сказал главного, не поделился опытом, как он отличал истинных ученых от ложных. Сейчас нам бы это очень пригодилось.

Вот на фоне этого временного поражения идеологов партаппарата стало известно о Г. М. Бошьяне, который носится с революционными идеями, но боится их представить на суд ученых. Значит надо помочь Г. М. Бошьяну. Если за экспериментами ученого лежат серьезные открытия, то Агитпроп от активного участия в этом деле определенно выиграет. Если же за работой Г. М. Бошьяна нет никакого открытия, то его дело можно представить как детище лысенковщины, показать, что монополия в биологии научного шарлатана Лысенко оказалась питательной средой для появления и процветания научных проходимцев типа Бошьяна.

В связи с этим непонятна позиция историков науки. Обыгрывая тему сенсационных открытий Бошьяна, они обвиняют в этом самих ученых и тем самым скрывают роль политиков в этом деле. Ученые в этом деле второстепенная сторона. Вся история с открытиями Бошьяна является детищем политиков. Иначе и не могло быть в СССР. Партийные идеологи не плелись в хвосте событий, но сами управляли, руководствуясь своими, не всегда идущими на пользу науки целями.

А как, если думать иначе, объяснить тот факт, что советские ученые еще ничего не знают об эпохальных открытиях Г. М. Бошьяна, а эти открытия и их автора уже начинают раскручивать. Напомним – за полгода до появления книги в продаже. Как только книга появилась в продаже в начале 1950 г. ученые единодушно выступи-ли против основных положений автора. Это объясняет поведение функционеров в Минздраве – почему они не решились подождать полгода, чтобы после выхода книги Г. М. Бошьяна начать его раскручивать. Значит понимали, что эта книга не найдет поддержки среди ученых.