Полководческое искусство

Действия французской кавалерии в те октябрьские дни часто оказывались под угрозой из-за непрекращающихся дождей и снегопадов. Кроме того, сказалось еще и сильное утомление лошадей. Для тогдашнего, еще не улучшенного в ходе селекции, конского состава и при низкой проходимости дорог в горах на юго-западе Германии, те переходы, которые пришлось проделать кавалерийскому корпусу при смещении с правого крыла армии и при разрешении вновь поставленных перед ним задач под Ульмом, были слишком велики. За 8 дней без дневок покрыли расстояние в 240 км. Все еще сказывалась старая привычка к удерживанию воедино всей массы. Выдвижение вперед разведывательных эскадронов, основой для которых стали офицерские патрули, лишь иногда имело место. Сами же патрули не оставались рядом с противником, а почти всегда возвращались к своим частям. Тем самым лошади были слишком измотаны, а действительно дальней разведки осуществлено не было, ведь масса кавалерии оставалась поблизости от пехоты. При этом следовало постоянно учитывать, что Наполеон был гениальным новатором и в области оперативного применения кавалерии[416]. Но принципы его лишь постепенно смогли найти реализацию в войсках. Позднее как его деятельная натура, так и здравый смысл стали все более отходить в нем на второй план. Поэтому как его армия вообще, так и прежде всего кавалерия, были разбиты.

К началу развертывания в 1806 г. Мюрат с его легкой бригадой и еще одной из 1-го корпуса Бернадота, бывшего во главе центральной колонны, был непосредственно перед тем корпусом, что 9 октября отбросил прусскую дивизию под Шляйцем, а соприкосновение с последней было утрачено, ведь лошади в этой холмистой местности уже были сильно утомлены. Но и на флангах направления наступления никакой информации о противнике добыть не удалось. Поэтому 10-го Наполеон потребовал от Мюрата эффективной разведки. Он обвинил его в слишком сильном распылении кавалерии и рекомендовал всегда держать 4 полка на основной трассе. Чтобы ликвидировать недостаток кавалерии на передовой, туда была двинута драгунская дивизия из центральной колонны. Результаты разведки из-за этого не улучшились, и, хотя император настойчиво требовал проведения ее на йенском направлении, 11-го ни один француз не выехал к расположенной всего в 20 км от основной дороги наступления р. Заале и уж тем более за нее. Командиры кавалерии доносили о сильном переутомлении лошадей.

Наполеон предполагал, что противник сосредотачивается под Герой, но так как в течение 11-го это не подтвердилось, император склонился к предположению, что основные силы неприятеля все же находятся на левом берегу Заале. Поэтому он решил отдать армии приказ о большом развороте влево, чтобы согласно этому правофланговая колонна шла за центральной на Йену, пересекая ее прежний маршрут, и стягивалась к левому крылу, в то время как бывшая ранее в середине колонна получила направление на Наумбург. Это решение принималось на основании все еще крайне неточных сведений о противнике, ведь Наполеон до сих пор полагал его за р. Заале, но знать этого не мог. Так что одновременно он считался еще и с возможностью отхода неприятеля влево к Эльбе, как с вполне естественным для него решением.

Утром 12 октября он писал Мюрату, ставя его в известность о планируемом повороте налево: «Я нуждаюсь в сведениях о том, что предполагает делать противник… Наводните Вашей кавалерией[417] всю лейпцигскую равнину»[418]. Вследствие этого эскадроны были выдвинуты на Лейпциг, Вайссенфельс и Штёссен, в то время как кавалерия теперь уже бывшего в основном севернее корпуса Даву достигла Наумбурга. Сам Мюрат двигался с основными силами своей конницы через Цайтц.

Схема 20. Йена. 1806 г.