Полководческое искусство

Мюрат, теперь уже основными силами объединившегося кавалерийского резерва – почти 100 эскадронов – 15 октября двинулся на Эрфурт, куда бежали лишь около 8 тысяч пруссаков. Это направление увело его в сторону. Маршал Сульт с его корпусом и драгунской дивизией – а следом за ним Ней – правильно распознал и шел по следу отступающих основных сил разбитой прусской армии, шедших через Гарц. Конница Мюрата уже не смогла южнее Гарца принять действенное участие в преследовании. Идя вслед за пехотой Сульта, она вступила в горные теснины. Конечно, у ее командующего временно возникла мысль пересечь направления, уже взятые Сультом и Неем, начав непрямое преследование отступивших к Магдебургу прусских войск через Зангерхаузен – Мансфельд. Однако от этого замысла он отказался, а воплощение его было бы единственным средством вновь задействовать кавалерийский резерв еще к западу от Эльбы. Тогда он бы смог тремя переходами по 40 км выйти во фланг отступавших через Гальберштадт пруссаков. Если же при этом Сульт жестко наседал в Гарце, то еще до того, как остатки прусской армии достигли бы спасительных стен Магдебурга, была бы одержана крупная победа. И весь порыв вперед, чтобы вновь выйти к головным частям, не смог возместить упущенного, ведь когда Мюрат 19 октября доложил императору о вступлении передовой его бригады в Гальберштадт и добавил: «Завтра пять кавалерийских дивизий наводнят равнину под Магдебургом», – это вторжение уже запоздало.

Правое крыло французской армии переправилось через Эльбу под Виттенбергом и Росслау и наступало далее на Берлин и Потсдам. Теперь кавалерийскому резерву для уже начавшегося смещения вправо из района под Магдебургом и ради того, чтобы догнать головные части правого крыла армии, потребовался очень длинный переход, порой в 60 км и более, и все же утраченное когда-то преимущество в дистанции теперь уже на правом берегу Эльбы было не вернуть. Мюрат смог выйти в район Берлина и Потсдама лишь одновременно с пехотой из корпусов. Соприкосновение с противником после отхода направо в Росслау было полностью потеряно, как и не делали попыток, по меньшей мере патрулями, перейти под Магдебургом на правый берег Эльбы. Князь Гогенлоэ смог незамеченный французами отступить уже приведенными в порядок частями. Казалось, что удача еще может улыбнуться разбитой прусской армии. Отданные Наполеоном распоряжения, согласно которым Мюрат (вслед за ним шел Ланн) должен был силами легкой бригады и двух драгунских дивизий отрезать князю Гогенлоэ путь к Одеру, были выполнены им энергично и профессионально – а от этого зависели передвижения Бернадота. Но это отнюдь не изменяет то, что Гогенлоэ только из-за серии ошибок и цепи неблагоприятных случайностей должен был 20 октября сложить оружие под Пренцлау с оставшимися у него 10 тысячами солдат. Французы не смогли бы помешать ему добраться до Штеттина. Французские войска, которыми командовали привыкшие к победам и тщеславные маршалы, неуклонно выполняли господствующую над всем и требовательную волю своих вождей, а в эти дни им пришлось пройти огромные расстояния. Под Пренцлау они были еще не на пределе своих сил, однако и Блюхер с 20 тысячами солдат еще продолжал воевать. Преследование Блюхера через Мекленбург, пока после потери Любека под Раткау он не был вынужден сложить оружие, так измотало лошадей из трех участвовавших в этом дивизий кавалерийского резерва, что продолжать войну они были бы в состоянии только если будет проведена замена лошадей на куда лучший конский состав из разбитых прусских кавалерийских полков. В последние дни преследования Блюхера 2 дивизии пришлось остановить как уже не боеспособные.

Новатором Наполеон был и в области стратегического преследования, проводимого и за пределами поля боя против маршевых колонн противника. Военное дело XVIII столетия заняло, главным образом, лишь тактическое преследование после выигранного сражения. Но и продуманное вечернее преследование короля Фридриха после Лейтена не вывело его далеко за пределы поля боя. Теоретически король в целом был вполне убежден в ценности стратегического преследования, однако этому препятствовало то, что на практике в войне, особенно у пруссаков, все же раз за разом сказывался господствовавший тогда линейный порядок, доведенный ими до непревзойденной точности в тактических действиях при условии поддержания величайшего порядка, а также в зависимости от снабжения со складов.