Полководческое искусство

Позднее Наполеон с его армией возросшей численности перешел к иной организации. Кавалерийский резерв все еще существовал по крайней мере по названию, а там, где объединяли крупные массы конницы, Мюрат, как и прежде, принимал над ними командование, однако распределение армии в целом на несколько имеющих особые задания армейских групп, как это было в 1812 и 1813 гг., обуславливало придание крупных кавалерийских соединений этим группам. При этом Наполеон все же был довольно далек от того, чтобы обучаться массовым действиям. Силы подобного кавалерийского корпуса составляли от 8 до 10 тысяч всадников в 1812 г. и оказались слишком велики для того, чтобы их держали воедино на одной дороге. Главные силы вел лично император, при выдвижении в Вильну их головными частями стали 20 тысяч всадников 1-го и 2-го резервного корпусов. Были образованы необычайно крупные, по сравнению с эпохой Мировой войны, конные массы, ведь помимо 4 кавалерийских корпусов при каждом корпусе было еще и от 12 до 24 эскадронов, а в гвардии 35 эскадронов. Всего при общей численности Великой армии в 450 тысяч[421] в Россию вступило 80 тысяч кавалеристов. Сильная убыль конницы в предыдущих кампаниях, вполне могла подвигнуть Наполеона на то, что он с самого начала формировал слишком большие кавалерийские корпуса. При этом, возможно, роль сыграло и то, что широкие просторы Российской империи и отражение многочисленных набегов казаков вполне благоприятствуют развертыванию крупных масс кавалерии и потребуют именно этого. Сложность, с которой крупные массы кавалерии могут быть прокормлены на плохо развитой и лесистой местности на Восточном театре военных действий, затем привела к тому, что французская кавалерия преждевременно погибла.

Армия, которую Наполеон выставил в поле в 1813 г. являлась в целом импровизированной. Это была армия рекрутов, которая обладала некоторой прочностью лишь за счет немногочисленных старых солдат и опытных военных командиров (если только их не забрали в императорскую гвардию) и сравнительно многочисленной кавалерией, сумевшей избежать катастрофы в России. Однако и она была, как правило, на плохих и дурно выезженных лошадях. Именно поэтому эти войска не проявили себя в разведке, ведь лошадей по отдельности уже нельзя было вывести из фронта, и в том числе – в атаке, ведь их нельзя было удержать в строю. Из образованных постепенно – целых 5 кавалерийских корпусов, а два из них по силе были скорее дивизиями, – некоторой ценностью обладал только 1-й, а также 59 эскадронов гвардии. Действительно боеспособная конница была только в польских и некоторых полках, взятых из армии в Испании. Эти недостатки сказывались на протяжении всей кампании, хотя, разумеется, более всего поначалу. В весенней кампании вообще только лишь окончили формировать 1-й кавалерийский корпус, так что Наполеон фактически ничего не смог противопоставить многочисленной коннице союзников, а особенно ее легким полкам и казачьим частям. Его армия перед сражением у Гросс-Гёршена именно поэтому и смогла продвигаться вперед лишь медленно, почти на ощупь. Перевес в численности, а также в выучке кавалерии союзников постоянно чувствовался, впрочем, и в осенней кампании.