Поллианна

– Ну, маленькая мисс Дерзость, кто ты такая? – требовательно спросила она.

Поллианна весело засмеялась.

– О, меня зовут не так, миссис Сноу, и я очень этому рада! Это было бы ещё хуже, чем Хипзиба, правда? Я Поллианна Уиттиер, племянница мисс Полли Харрингтон, и я приехала к ней жить. Вот почему сегодня я принесла вам холодец.

Поначалу больная слушала с интересом, но при упоминании холодца снова равнодушно откинулась на подушку.

– Очень хорошо, спасибо. Твоя тётя, разумеется, очень добра, но нынче утром у меня почти нет аппетита, и я хотела баранины… – Она вдруг осеклась, затем продолжила, сменив тему разговора: – Прошлой ночью я глаз не сомкнула ни на минуту!

– О, вот бы мне так, – вздохнула Поллианна, поставила холодец на маленькую тумбочку и удобно устроилась на ближайшем стуле. – Столько времени пропадает даром на сон! Вы так не думаете?

– Пропадает даром… на сон! – воскликнула больная.

– Да, когда можно просто жить, знаете. Так жалко, что мы не можем жить и по ночам тоже.

И снова женщина подтянулась и села прямо в постели.

– Экий ты удивительный ребёнок! – воскликнула она. – Подойди-ка к тому окну и подними занавеску, – велела она. – Я хочу посмотреть на тебя!

Поллианна поднялась на ноги с неловким смешком.

– Ох, но ведь тогда вы увидите мои веснушки, – с грустью вздохнула она, подходя к окну. – А я так радовалась, что в полутьме вам их не видно. Ну вот! Теперь вы… О! – Обернувшись к кровати, она восторженно перебила сама себя: – Я так рада, что вы захотели посмотреть на меня, потому что теперь и я вижу вас! Мне не говорили, что вы такая красивая!

– Я? Красивая? – горько усмехнулась женщина.

– Ну да. Разве вы не знали? – удивилась Поллианна.

– Нет, не знала, – сухо ответила миссис Сноу. Она жила на свете сорок лет и пятнадцать из них так сильно желала, чтобы всё в её жизни было иначе, что совсем не радовалась тому, что у неё есть.

– О, у вас такие большие тёмные глаза и чёрные вьющиеся волосы, – ворковала Поллианна. – Обожаю чёрные кудри. У меня будут такие, когда я попаду на небеса. А ещё у вас румянец на щеках. Миссис Сноу, вы правда красивая! Вы наверняка это поняли бы, посмотревшись в зеркало.

– Зеркало! – раздражённо сказала больная, падая обратно на подушку. – Да уж, я теперь не часто прихорашиваюсь перед зеркалом – да и ты бы не стала, если бы лежала пластом, как я!

– Нет-нет, конечно же нет, – сочувственно согласилась Поллианна. – Но подождите… давайте я вам покажу, – воскликнула она, подскочила к трюмо и схватила маленькое ручное зеркальце.

По пути к кровати она остановилась и внимательно посмотрела на больную.

– Я подумала, если вы не против, мне бы хотелось немного причесать ваши волосы, прежде чем вы посмотрите на себя, – предложила она. – Можно я причешу ваши волосы, пожалуйста?

– Я… думаю, да, если ты этого хочешь, – нехотя согласилась миссис Сноу. – Только это недолго продержится, знаешь ли.

– О, спасибо! Я люблю делать причёски, – обрадовалась Поллианна, аккуратно отложила зеркальце и потянулась за гребёнкой. – Конечно, я сегодня причешу вас совсем немножко, мне слишком не терпится показать вам, какая вы красивая. Но когда-нибудь я распущу ваши волосы и уложу их как следует, не спеша! – воскликнула она, нежно дотрагиваясь до вьющейся пряди волос надо лбом больной.

Целых пять минут Поллианна искусно и ловко трудилась, то начёсывая попышнее непослушный локон, то поправляя кружевные оборки на воротнике ночной рубашки, то взбивая подушку, чтобы голова лучше смотрелась на её фоне. И хотя больная женщина непрестанно хмурилась и презрительно фыркала, в то же время у неё невольно возникло чувство, подозрительно похожее на радостное волнение.

– Готово! – выпалила Поллианна, выхватив гвоздику из стоящей поблизости вазы и воткнув её в тёмные волосы женщины для пущего эффекта. – Теперь, я думаю, вам пора на себя посмотреть! – И она торжественно выставила перед ней зеркало.

– Хм! – буркнула больная, пристально разглядывая своё отражение. – Я больше люблю красные гвоздики, а не розовые, но она всё равно к ночи завянет, так что какая разница!

– Мне кажется, вам надо радоваться тому, что цветы завянут, – засмеялась Поллианна, – ведь тогда вам будет приятно получить новые. Как же мне нравятся ваши волосы, когда они такие пышные, – заключила она с довольным видом. – А вам?

– Хм, может быть. Хотя… при том, как я ворочаюсь с боку на бок на подушке, они долго такими не останутся.

– Конечно, и этому я тоже рада, – жизнерадостно согласилась Поллианна, – потому что тогда я смогу уложить ваши волосы снова. В любом случае, думаю, вы должны быть рады тому, что они у вас чёрные – чёрные волосы куда красивее смотрятся на подушке, чем светлые, как у меня.

– Может быть, хотя я не вижу большой ценности в чёрных волосах – слишком скоро в них становится видна седина, – ответила миссис Сноу. В её голосе звучала досада, но она по-прежнему держала зеркало перед собой.

– О, я обожаю чёрные волосы! Как бы я радовалась, будь у меня такие, – вздохнула Поллианна.

Миссис Сноу с раздражением повернулась к ней, бросив зеркальце.