Полное собрание сочинений. Том 2. Отрочество. Юность

Былъ одинъ разъ праздникъ, 1800 году. Я надлъ новый камзолъ, [сидлъ] на лавочки подл нашихъ воротъ и курилъ трубочка und rauchte mein Bfeifchen. Linchen подошла ко мн и сказала: «отчего вы такой скучной, Карлъ Иванычъ?» Я сказалъ: «Linchen, я родился несчастливъ и буду несчастливъ. Я васъ люблю, но я на васъ не женюсь – мн это говоритъ мое сердце. Eine innerliche Stimme sagt mir dieses.⁸³ Только я кончилъ это, пришелъ Полицей Beamter und sagte⁸⁴ «Карлъ Иванычъ, вы знаете, по всей Саксоніи назначена Conscription,⁸⁵ и всякій молодой человкъ отъ 18 до 21 года долженъ быть золдатъ. Пойдемте со мной и вы вытащите жребій». Я пошелъ. Мой отецъ и братъ Johann были тамъ, и было много народъ. Мн достался жребій не служить, а Фрицу служить, и папенька сказалъ: «это Богъ наказываетъ за грхи моей матери».

* № 13 (I ред.).

«Ахъ, Николенька, Николенька, продолжалъ онъ, понюхавъ табаку, посл продолжительной паузы. Тогда было страшное время, тогда былъ Наполеонъ. Онъ хотлъ завоевать Германію, Рейнъ и Саксонію. Мы до капли крови защищались. Und wir wertbeidigten unfer Baterland bis auf den letzten Tropfen Blut».⁸⁶

Я пропущу здсь описаніе кампаній, сдланныхъ Карломъ Иванычемъ, потому что, во-первыхъ, это слишкомъ длинно, а, во-вторыхъ, я не надюсь на свою память и боюсь испортить <его> наивную прелесть своими неудачными поддлками, а передамъ только одно обстоятельство этой войны, которое особенно живо поразило меня и внушило страшное отвращеніе къ жестокому Наполеону за его несправедливое обращеніе съ Нмцами вообще и съ Карломъ Иванычемъ въ особенности. Вотъ какъ передалъ онъ мн это обстоятельство.

Онъ разсказывалъ мн, какъ въ одной битв его полкъ побжалъ на штурмъ; но было такъ грязно, что нельзя было бжать. Скоро онъ выбился außer Atem,⁸⁷ спотыкнулся, упалъ въ изнеможеніи и пролежалъ на мст [?] вмст съ ранеными. Потомъ, какъ въ другой разъ онъ собственноручно хотлъ тесакомъ заколоть Французскаго Гренадера. Der Franzose wars sein Gewehr und ries Bardon, und ich gab ihm die Freiheit,⁸⁸ и я пустилъ его. <Еще онъ разсказывалъ мн, какъ подъ Аустерлицомъ у него боллъ животъ, и онъ цлый день лежалъ на трав и слушалъ пальбу, и какъ потомъ заснулъ и, проснувшись, узналъ, что полкъ, въ которомъ онъ находился, сдался. Наполеонъ прижималъ насъ ближе и ближе къ Винъ> Napoleon brängte uns immer naher und naher an Wien, но Эрц-Герцогъ Карлъ былъ великій полководецъ, и онъ не сдавалъ ему. Наполеонъ сказалъ: «сдайтесь, я отпущу васъ», и Эрц-Герцогъ сказалъ: «Я не сдамся». Но мы пришли на островъ, и провіянтъ нашъ былъ взятъ, и mein Camrad fagte mir «wir find umring und wir find verloren,⁸⁹ мы окружены, и теперь Napoleon возьметъ насъ». А я сказалъ: auf Gott allein vertraun. Богъ моя надежда». Три дня и три ночь стояли мы на островъ, и Наполеонъ держалъ насъ. У насъ не было ни дровъ, ни хлба, ни <пива>, картофеля – ничего. И тиранъ Napoleon не бралъ насъ въ плнъ и не выпускалъ, – und der Bofemicht Napoleon mollte und gefangen nehmen und auch nicht frei laffen. Я лъ лошади, Николенька, и наконецъ, Napoleon взялъ насъ. —

* № 14 (I ред.).

Утеревъ глаза и табачный носъ клетчатымъ платкомъ и приведя въ спокойное состояніе свое разстроенное лицо, Карлъ Иванычъ продолжалъ свое повствованіе.