Полное собрание сочинений. Том 26. Произведения 1885–1889 гг. О жизни

О жизни и смерти, то, о чемъ я такъ много напряженно думалъ это послднее время, и о чемъ вы, я вижу, и думали, и думаете, я вотъ что думалъ.

Человку, вамъ, мн представляется въ извстный періодъ его жизни удивительное сначала внутреннее противорчіе:

Я, только я, все для меня, вн меня все мертво, живъ и потому драгоцненъ и важенъ для себя только я.⁴⁶ Безъ меня я не могу даже представить себ міра. Если я уничтожусь, то уничтожается весь міръ, и потому я, моя жизнь, драгоцнне жизни всего міра. И вмст тотъ же я, если подумаю, вижу что⁴⁷ живу не одинъ я, а живетъ вокругъ меня съ такимъ же сознаніемъ своей исключительной ЖИЗНИ цлый міръ живыхъ существъ; мало того, живетъ еще безконечный міръ не живыхъ существъ. И т и другія живутъ для своихъ какихъ то чуждыхъ мн цлей и не знаютъ и не хотятъ знать моихъ притязанiй на исключительную жизнь. Мало того я вижу, что вс эти живыя и не живыя существа для достиженія своихъ цлей стремятся уничтожить меня, мою жизнь и наблюдая другихъ подобныхъ мн людей, я вижу, что это уничтоженіе мое неизбжно, что мн, моей жизни, которая есть все для меня, безъ которой нтъ жизни, этому драгоценному мн предстоитъ неизбжная погибель, что что бы я не длалъ я непремнно и очень скоро начну страдать, разрушаться и умру. Умру я, то, въ чемъ одномъ я чувствовалъ и понималъ жизнь.

Противорчіе это лежитъ въ душ каждаго человка,⁴⁸ составляетъ необходимое условіе жизни человка какъ разумнаго существа. Это есть противорчіе чувства исключительной личной своей жизни и разума,⁴⁹ показывающаго мн, что жизнь не есть достояніе только моей личности, а всего живаго, цлаго міра живыхъ существъ, имющихъ такую же жизнь, какъ и моя.

Противорчіе это было бы ужасно, если бы оно являлось вдругъ. Если бы человкъ, жившій одной животной⁵⁰ жизнью, не зналъ ничего, кром этой жизни, вдругъ бы получилъ разумъ, который бы показалъ ему, что другіе живутъ также, что другіе⁵¹ стремятся по своимъ требованіямъ уничтожить его и что ему неизбжно предстоятъ страданія его личности и уничтоженіе его жизни. Но разумъ, производящій это противорчіе не является отдльно и вдругъ,⁵² а выростаетъ понемногу⁵³ на животномъ человк живущемъ личною жизнью. Природа, Богъ, производитъ наибольшіе результаты при наименьшемъ усиліи. Разумъ не является готовой отдльной силой, онъ постепенно зарождается на органической жизни. Разумъ заложенъ въ зародышъ человка, въ ребенка, и съ развитіемъ человка онъ растетъ и готовится неизбжное противорчіе. Въ то время дтства, юности, когда мы, не видя противорчія, росли и развивались, мы этимъ самымъ развитіемъ ростили въ себ разумъ, к[оторый] выросши, неизбжно привелъ насъ къ внутреннему противорчію, исключительности личной жизни и признанію жизни общей.

Ни одинъ разумный человкъ никогда и никуда не уйдетъ отъ этаго противорчія. Приходитъ время противорчіе становится передъ человкомъ во всей своей очевидности. Не знаю и не могу знать и любить никакой другой жизни такъ, какъ я знаю и люблю свою жизнь, и вмст съ тмъ вижу что эта моя единственно извстная и любимая мною жизнь есть⁵⁴ безсмысленный пузырь, выскочившій откуда то и готовый всякую секунду лопнуть и безслдно уничтожиться, а жизнь вн меня, не любимая, почти неизвстная мн, есть настоящая вчная, разумная жизнь.

Это странно и страшно, но это такъ. Отъ этаго никуда не уйдешь, п. ч. это очевидно просто и несомннно. И всякій знаетъ это, а если не знаетъ, то не можетъ усомниться, какъ скоро узнаетъ. Я буду въ земл черви, кости, а все будетъ жить. То, что для меня важне всего, то погибнетъ, а что для меня не важно, то останется. «И пусть у гробового входа младая жизнь и т. д.» И безъ стиховъ это вс знаютъ. И въ этомъ намъ представляется страшное противорчіе. Зачмъ то, что важно и дорого то погибаетъ, и зачмъ то, что не важно, не дорого то останется? Но противорчіе ли это? Вдь это удлъ всхъ⁵⁵ людей, одаренныхъ разумомъ. Можетъ ли быть противорчіемъ то, что есть общій удлъ и потому законъ жизни всхъ разумныхъ существъ. Вдь если такъ, то для сознающаго зерна, положившаго свое сознаніе въ оболочку, было бы противорчіемъ то, что оно сгниваетъ, пуская ростокъ?