Послушайте-ка, на одно слово.
К вашим услугам, мессир.
Ваш покровитель и господин хорошо сделал, что пошел на попятный.
На попятный?.. Мой покровитель? Мой господин?
Ну да. Разве я говорю не на родном нашем языке?
На грубом языке. И если я пойму его как следует, то прольется кровь. Какой такой мой господин?
А что же, вы родня графу Руссильонскому? Товарищ?
Любому графу. Всем графам на свете. Любому из людей.
Любому из графских людей — пожалуй. А сам граф из другого теста.
Вы, сударь, слишком стары. Вот вам: вы слишком стары.
Заруби себе на носу, любезный, что я зовусь Человек, а тебе этого звания, сколько бы лет ты ни прожил, не заслужить.
Того, что так легко получить, я получать не собираюсь.
Разделив дважды с тобою трапезу, я было счел тебя неглупым малым: ты разглагольствовал о своих странствиях, и это было довольно забавно. Однако пестрые ленты, которыми ты украшен, как праздничная барка, наглядно меня убедили, что у этакой посудины не бог весть какое водоизмещение. Теперь я тебя раскусил; не жалко и выплюнуть. Можно было бы взять тебя в оборот, да браться противно.
Ну, если бы у тебя не было привилегий дряхлости...
Не переусердствуй в своем гневе, не то как раз нарвешься на поединок, а уж тогда... да пощадит тебя господь, цыплячья душа! Прощай, решетчатое окно: мне не надо открывать твои створки, я и так вижу все насквозь. Давай руку.
Вы, мессир, нанесли мне жесточайшую обиду.
И с превеликим удовольствием. Ты того стоишь.
Я этого не заслужил, ваша милость.
Клянусь, что заслужил, заслужил на полновесный червонец. А уж я тебе не дам спуску ни на грош...
Я постараюсь быть умнее.
Старайся изо всех сил, тем более что ты сильно кренишься в противоположную сторону. Если когда-нибудь тебя свяжут твоими собственными лентами и высекут, ты узнаешь, что значит гордиться своими связями. Я не прочь продолжать с тобой знакомство, вернее, изучать тебя, чтобы, когда поймают тебя с поличным, я мог заявить: «Мне этот прохвост известен».
Мессир, ваши издевательства просто нестерпимы.
Я бы хотел, чтобы это были адские муки и чтобы я мог потешаться над тобой вечно. Ведь для мужской потехи я уже слишком стар, как ты изволил заметить.
Погоди, твой сын заплатит мне за это унижение, ты, паршивый, дряхлый, мерзкий дворянишка!.. Ничего-ничего, главное — выдержка: истинное достоинство недолго терпит унижения. Клянусь жизнью, я его изобью, только бы подвернулся удобный случай, — будь он хоть дважды, четырежды дворянин! Уж тогда я не пощажу его преклонного возраста, нет уж... Я его изобью! Только бы с ним повстречаться снова!
Эй ты, твой покровитель и господин женился. Могу сообщить новость: у тебя есть молодая госпожа.
Осмелюсь со всем чистосердечием умолять вашу светлость, чтобы вы обратили внимание на свою ошибку: граф — мой добрый покровитель, но господин, коему я служу, он там наверху.
Кто? Бог?
Да, мессир.
Дьяволу ты служишь, вот кто твой господин. Чего это ты на рукава нацепил ленты? Решил их сделать штанами?[170]
Разве кто-нибудь еще из слуг так носит? Уж тогда переставь и зад на место носа. Клянусь честью, будь я моложе хотя бы на два часа, я бы тебя отлупил. Ты всеобщее позорище, и всем и каждому следовало бы тебя лупить. Я полагаю, что ты и сотворен только для того, чтобы люди пробовали на тебе свои кулаки.Жестоко и незаслуженно, ваша милость.
Полно, любезный. В Италии ты был бит за то, что украл какую-то мелочь. Какой ты путешественник? Ты бродяга. Ты держишься куда нахальнее со знатными и почтенными людьми, чем тебе позволяют твое рождение, звание и заслуги. Не стоит тратить на тебя слова, а то бы я назвал тебя канальей. Прощай.
Хорошо!.. Отлично!.. Так-так... Хорошо!.. Отлично!.. Ничего, дай срок.