Полное собраніе сочиненій въ двухъ томахъ.

Неудивительно посл того, что его ученикъ и преемникъ въ господств философскаго развитія, знаменитый Спиноза, могъ такъ искусно и такъ плотно сковать разумные выводы о первой причин, о высшемъ порядк и устройств всего мірозданія, что сквозь эту сплошную и неразрывную сть теоремъ и силлогизмовъ не могъ во всемъ созданіи разглядть слдовъ Живаго Создателя, ни въ человк замтить его внутренней свободы. Тотъ же избытокъ логической разсудочности скрылъ отъ великаго Лейбница, за умственнымъ сцпленіемъ его отвлеченныхъ понятій, очевидное сцпленіе причины и дйствія, и для объясненія ихъ заставилъ его предположить свою Предустановленную Гармонію, — которая, впрочемъ, поэзіей своей основной мысли восполняетъ нсколько ея односторонность.

Я говорю: поэзія мысли восполняетъ нсколько ея односторонность; ибо думаю, что когда къ достоинству логическому присоединяется достоинство изящное, или нравственное, то уже этимъ соединеніемъ силъ самъ разумъ возвращается боле или мене къ своей первобытной полнот и потому приближается къ истин.

Нужно ли продолжать исчисленіе послдующихъ представителей Западной философіи, чтобы, припоминая ихъ системы, убдиться въ общей односторонности Западнаго направленія? Нужно ли напоминать, какъ Юмъ — этотъ прямой и неминуемый результатъ другой втви Западнаго любомудрія, послдователь Бакона, Локка и однородныхъ съ ними мыслителей, — безпристрастный Юмъ, силою безпристрастнаго разума, доказалъ, что въ мір не существуетъ никакой истины, и правда и ложь подвержены одинакому сомннію? Какъ знаменитый Кантъ, возбужденный Юмомъ и приготовленный Нмецкою школою, изъ самыхъ законовъ чистаго разума вывелъ неоспоримое доказательство, что для чистаго разума никакихъ доказательствъ о высшихъ истинахъ не существуетъ?

Отсюда, можетъ быть, оставался одинъ шагъ до правды; — но Западный міръ тогда еще не созрлъ для нея.

Изъ системы Канта развилась одна отвлеченная сторона въ систем Фихте, который удивительнымъ построеніемъ силлогизмовъ доказалъ, что весь вншній міръ есть только мнимый призракъ воображенія, и что существуетъ въ самомъ дл только одно саморазвивающееся Я. — Отсюда Шеллингъ развилъ противоположную сторону гипотезы, т. е., что хотя вншній міръ дйствительно существуетъ, но душа міра есть не что иное, какъ это человческое Я, развивающееся въ бытіи вселенной для того только, чтобы сознать себя въ человк. Гегель еще боле укрпилъ и распространилъ ту же систему саморазвитія человческаго самосознанія. Между тмъ, углубившись боле, чмъ кто либо прежде, въ самые законы логическаго мышленія, онъ, силою своей необыкновенной, громадной геніальности, довелъ ихъ до послдней полноты и ясности результатовъ, и тмъ далъ возможность тому же Шеллингу доказать односторонность всего логическаго мышленія. Такимъ образомъ, Западная философія теперь находится въ томъ положеніи, что ни дале идти по своему отвлеченно-раціональному пути она уже не можетъ, ибо сознала односторонность отвлеченной раціональности; ни проложить себ новую дорогу не въ состояніи, ибо вся сила ея заключалась въ развитіи именно этой, отвлеченной раціональности[32].

Между тмъ, въ то же время, какъ Римское богословіе развивалось посредствомъ схоластической философіи, писатели Восточной Церкви, не увлекаясь въ односторонность силлогистическихъ построеній, держались постоянно той полноты и цльности умозрнія, которыя составляютъ отличительный признакъ Христіанскаго любомудрія. Ибо не надобно забывать, что все современное просвщеніе тогда сосредоточивалось въ Византіи. Древніе писатели Христіанскіе и языческіе, и особенно писатели-философы, были коротко знакомы образованнымъ Грекамъ, — и очевидные слды ихъ основательнаго изученія видны въ большей части духовныхъ твореній, до самой половины XV вка; между тмъ, какъ Западъ, необразованный и, можно даже сказать, невжественный сравнительно съ Византіей, до самаго почти ХІV вка обращался въ своемъ мышленіи почти единственно въ кругу однихъ Латинскихъ писателей, за исключеніемъ только немногихъ Греческихъ. Только въ половин ХІV вка основана была первая ученая академія въ Италіи знаменитымъ монахомъ Варлаамомъ, учителемъ Петрарки, — тмъ самымъ несчастнымъ предателемъ Православной Церкви, который, заразившись Западною увренностію въ своей логической разумности, отвергалъ нкоторые, непонятные ему, догматы Христіанскаго ученія и былъ за то осужденъ Константинопольскимъ соборомъ и изгнанъ изъ Греціи съ безчестіемъ: но за то — тмъ съ большею честію принятъ въИталіи.