Польша в советском блоке: от «оттепели» к краху режима

Среди актива ККК было распространено убеждение (нашедшее свое отражение в книге В. Едлицкого «Клуб Кривого колеса»), что стычка между Матъясяком и его недругом была специально подготовленной провокацией Службы безопасности. Однако П. Церанка оспаривает это мнение. Он полагает, что инцидент носил случайный характер, а Шафф, сообщая о нем Ю. Кемпе, руководствовался соображениями личного порядка, не имевшими ничего общего с замыслами СБ[243]. Анализ документов польского МВД, посвященных Клубу, позволяет согласиться с этой версией. По всей видимости, намерение закрыть Клуб вызревало в недрах СБ давно, оформившись к началу 1962 г. в окончательное решение. Не хватало лишь повода, и столкновение возле гардероба явилось тем подарком, за который немедленно ухватились сотрудники органов госбезопасности и представители партийных структур.

Резюмируя, можно сказать, что Клуб Кривого колеса сыграл огромную роль в зарождении и развитии политической оппозиции в ПНР. Начавшись как мероприятие нескольких партийных деятелей, он превратился в полноценную структуру гражданского общества, став одним из немногих мест, где люди разных убеждений имели возможность встречаться и обсуждать интересующие их темы из области политики, культуры и искусства. Связи, налаженные в период существования ККК, сыграли значительную роль в позднейшем возникновении полноценных оппозиционных организаций. Именно Клуб Кривого колеса явился той школой, в которой прививались основы взаимопонимания между представителями различных мировоззрений и закладывался фундамент для объединения всей нонконформистской интеллигенции на базе демократических ценностей и неприятия авторитарной диктатуры. Я. Ю. Липский позднее особо отмечал тот вклад, который внес ККК в выработку общественно-политических взглядов варшавской интеллигенции, ее консолидацию и формирование чувства солидарности[244]. Не отрицали этого и проправительственные историки (например, Б. Фиялковская), по мнению которых, Клуб имел все шансы стать кузницей интеллектуальных кадров партии, но вместо этого явился училищем «кадров контрреволюции»[245].

Литературная оппозиция и «оттепель» в Польше [246]