Польская Сибириада

От железнодорожной станции до города было довольно далеко. Сам город, деревянный, одноэтажный, расположился в широкой котловине на берегу большой реки. Река называлась Ия и где-то далеко на севере впадала в Ангару. Тулун мало чем отличался от Тайшета: такие же дома, улицы, в центре деревянные тротуары. Только воздух был здесь совсем другой, чистый, не было кошмарного тайшетского смрада.

Милиционер дорогу указал точно, и они сразу попали в польское представительство. Оно находилось на главной улице в отдельном здании, огороженном выкрашенным зеленой краской забором. А над этим забором свисал в безветренном воздухе уже немного полинявший, но наш, наш бело-красный флаг! Они остановились у входа и долго в набожном молчании смотрели на флаг. Гонорка крестилась и что-то шептала. У Долины перехватило горло. Опирающийся на костыли солдат Брода снял шапку. Его примеру последовали все, один за другим…

На дверях дома прибита струганая дощечка с жирной выжженной надписью «Делегатура посольства РП» и ниже по-русски «Польское представительство». В доме было тихо, небольшие, выходящие на улицу окна задернуты занавесками. Мантерыс постучал и нажал щеколду. Коридор, одна дверь направо, другая налево. Постучал еще раз. Никто не отвечал.

— Нет здесь что ли никого? — Мантерыс приоткрыл дверь.

Пахнуло крепким запахом кофе, теплом хорошо натопленной комнаты. Через приоткрытую дверь они увидели за столом двух женщин и мужчину с чашками кофе в руках. Сидящая к ним лицом немолодая уже, густо накрашенная блондинка в шерстяном блейзере свекольного цвета, неохотно поднялась со стула. Вышла и прикрыла за собой дверь.

— Слушаю вас.

Голосом и всем своим надменным видом она давала понять, что говорить следует кратко, потому что у нее нет времени.

Смущенный Мантерыс заикался:

— Да мы, проше пани, мы это… мы хотели бы повидаться с паном представителем…

— С паном делегатом правительства! — высокомерно поправила его блондинка. — К сожалению, пан делегат очень занят. Какой у вас вопрос?

— Мы издалека приехали, из тайги. Искали нашу армию. Хотели в посольство… А когда узнали про наше представительство в Тулуне…

— Делегатуру правительства РП!

— …делегатуру правительства РП, сюда и поехали…

— А конкретнее? Что вы от нас хотите? Конкретно, потому что мы здесь…

Долина не на шутку разозлился. Оттолкнул Мантерыса, остановился напротив блондинки, от которой шел крепкий запах духов, и рявкнул не терпящим возражений голосом:

— Или вы впустите нас к делегату, или мы сами войдем в ту комнату. Мы столько километров прошли в голоде и холоде, а вы нас под дверью держите?!

— Проше пана, вы воображаете, что вы одни тут такие?

— Ничего я не воображаю, отойдите!

Блондинка отскочила в сторону. Долина открыл дверь в соседнюю комнату. Там, видно, уже услышали громкие голоса за дверью; когда вся толпа ввалилась в комнату, делегат уже стоял за столом, а вторая дама, молодая симпатичная шатенка лихорадочно собирала посуду со стола. Блондинка стала возмущенно объяснять ситуацию:

— Этот пан, — указала она на Долину, — поднял скандал. Извините, пан консул, неслыханно, чтобы так…

— Хорошо, хорошо, пани Стеня. А вас прошу успокоиться. Чем могу вам помочь, слушаю вас внимательно.

За спиной консула висели орел и портрет генерала Сикорского.

— Пан консул!

— Я не консул. Я являюсь здесь делегатом нашего правительства. Это так, для порядка. Извините, слушаю вас.

— Моя фамилия Долина. Мы приехали из далекой тайги. Когда мы увидели наш флаг… Чего мы хотим? А чего мы можем хотеть от представителя Польши? Вы сами все знаете. Мы, наверное, не первые… Совета, помощи. Хоть каплю надежды.

Делегат попросил их сесть. Это был моложавый обходительный мужчина среднего возраста. Он внимательно слушал их, не прерывал. Говорили все сразу. Когда они закончили, он обратил внимание на Броду. Не без любопытства разглядывал его солдатскую книжку. А потом долго и запутанно пытался объяснить положение:

— Для нас, поляков, сейчас создалась не самая лучшая ситуация. Отношение к Польше и полякам ухудшилось. Наша армия под руководством генерала Андерса передислоцировалась в Иран в силу стратегической и политической необходимости. За Польшу можно сражаться везде. Мы должны верить нашему правительству. Впрочем, о нашей армии пан Брода знает больше меня, он там был. Сочувствую вам, что так неудачно все сложилось. Я даже не знаю, долго ли еще просуществует наше представительство в Тулуне. Хозяевам все это не очень нравится. Вы меня, конечно, понимаете? Контактов с нашим посольством в Куйбышеве почти никаких… Материальной помощи мы уже давно не получаем, остатками со склада пробавляемся, вы ведь понимаете, что вы тут не первые… Пани Стеня, загляните в кладовку, может, там что-то еще найдется для наших гостей… Вы просите совета? Боюсь, мои советы мало чем вам помогут. У меня здесь нет никаких прав. Особенно в последнее время. Местные власти меня избегают, чтоб не сказать больше. Мне действительно жаль…

Делегат встал из-за стола. Они поняли, что разговор окончен. Гонорка не выдержала: