Польская Сибириада

Близился к концу все еще сухой и жаркий август. Вместе с ним потихоньку уходило короткое сибирское лето. На белоствольных березах пожелтели первые листочки. Наступила пора ягод, грибов и кедровых орехов. Из-за долгого отсутствия дождей их было в этом году меньше обычного, да и у людей, которые трудились с рассвета до заката, без выходных, не было времени их собирать, сделать зимние запасы.

Так что приятной неожиданностью стало для всех сообщение бригадиров о том, что следующее воскресенье объявляется нерабочим днем. Это был первый свободный день с начала войны. Несмотря на усталость, желание отдохнуть и массу накопившихся дел, большинство договаривалось назавтра идти по грибы и ягоды. Бригады возвращались в бараки оживленные, весело переговариваясь. Какое это приятное ощущение, когда ты знаешь, что завтра весь Божий день целиком отдан тебе, и ты можешь распорядиться им, как хочешь! Все спешили в бараки, чтобы побыстрее заняться своими делами. Но у ворот поселка людей ждал один из помощников коменданта и направлял их всех на плац у комендатуры. Как в тот день, когда началась советско-германская война. Что-то чрезвычайное опять случилось.

На помост вместе с комендантом Савиным поднялись двое посторонних людей, которых в Калючем никогда прежде не видели. Один в гражданском, в очках, с полотняной папкой под мышкой. Другой был офицером НКВД. В хорошо пригнанном мундире, в начищенных до блеска сапогах, высокий, он приятно отличался от опухшего от пьянства Савина. По тому, как Савин перед ним лебезил, все догадались, что это большое начальство и что он теперь тут главный. Офицер ждал, пока все соберутся, а может, просто делал паузу для большего эффекта:

— Граждане поляки!

Он произнес эти слова громко, спокойным, мягким тоном. Но людей не только его голос поразил. «Как он сказал: граждане поляки?! А ведь их иначе, как «спецпереселенцами», до сих пор не называли.

— Граждане поляки! — повторил офицер под легкий гомон толпы. — Моя фамилия Давыдов, я приехал к вам по специальному заданию советского правительства. Поэтому прошу меня вначале внимательно выслушать, а потом я отвечу на все ваши вопросы и сомнения. Хорошо?

— Согласны! Согласны! — вырвались из толпы отдельные голоса.

— Меня прислали специально к вам, граждане поляки… Причем с особой, необычайно важной миссией и по случаю очень важного события. Это известие крайне важно для вас, поляков, но и для нас, для всех советских людей. Как вам известно, идет Великая Отечественная война, в которой Красная Армия, весь советский народ под руководством товарища Сталина сражаются с гитлеровскими ордами, решившими завоевать и поработить все свободные народы. Ничего удивительного, что весь прогрессивный мир не только поддерживает героическую борьбу Советского Союза с Германией, но и вступает с ним в военные союзы, чтобы общими силами победить Гитлера, этого смертельного врага всего человечества. С нами уже Англия. Нам помогает Америка. И недавно — и это именно я хотел сообщить вам, граждане поляки, — в союзе с Советским Союзом, в едином строю с нами против Германии выступила… ваша Польша, граждане поляки! — Толпа на мгновение онемела, потом заволновалась, заговорила, но почти сразу умолкла, затихла. — Да, вы не ослышались! Мы теперь союзники! Польское правительство в Лондоне, правительство вашего генерала Сикорского, подписало с советским правительством союзнический договор!.. Это и есть та важная миссия, граждане поляки, с которой меня направили сюда к вам. Эта новость и нас, советских людей, радует, как вас, поляков. Приветствую вас, союзники! Сердечно вас поздравляю и радуюсь вместе с вами, граждане поляки!

Люди не верили своим глазам и ушам. Многие плакали. Давыдов дал знак рукой, что он еще не закончил:

— Это еще не все, что я должен вам сообщить. На территории Советского Союза создается польская армия! Польская армия, которая бок о бок с героической Красной Армией будет сражаться с немцами! В польскую армию и вы можете вступить. И это еще не все, граждане поляки! Президиум Верховного Совета СССР своим декретом от 12 августа 1941 года предоставляет всем вам амнистию, которую я сегодня публично оглашаю. Это значит, что отныне все вы, стоящие здесь, все поляки на территории СССР, осужденные или такие как вы, спецпереселенцы — становитесь свободными людьми. С сегодняшнего дня вы на свободе, граждане поляки! С сегодняшнего дня вы имеете такие же права, как все остальные советские люди. Вы имеете право свободно передвигаться по территории СССР за исключением прифронтовой зоны, что само собой разумеется. Вы теперь, граждане поляки, товарищи поляки, наши союзники и боевые друзья! Вы теперь свободные люди…