«Помещичья правда». Дворянство Левобережной Украины и крестьянский вопрос в конце XVIII—первой половине XIX века

В 1819 году Миргородский уездный земский суд рассматривал дело о покушении Гавриила и Романа Верченко с товарищами, крестьян Ломиковского, на его жизнь^[1294]. В качестве свидетелей подсудимые указали на казаков села Кибинцы, которые были «спрошены за присягою». «Истребованы объяснения» были также «со всех чиновников и дворян, на коих подсудимые сослались в доказательство отягощения их неумеренными работами, как то: на господ маршала Ломиковского, подкомораго и кавалера Бровкова, полковника и кавалера Ивана, корнета Петра и дворянина Михайла Ломиковских, коллежского асессора Гоголя-Яновского, коллежского регистратора Осипова и благочинного протоиерея Величка». Земский комиссар, ссылаясь на начертанное «Воинского Процесса части 2-й главы 3-й в пункте 7-м», требовал через заседателей суда получить присягу и на показания дворян, «понеже свидетелю, которой присяги не учинит, верить не можно, хотя бы оной и архиепископ был». Трудно сказать, все ли благородные господа подтвердили свои показания присягой, но в данном случае важно именно то, что подсудимые крестьяне апеллировали не только к казакам, но и к дворянам, в том числе и к родственникам Василия Яковлевича, как к возможным свидетелям и защитникам. Очевидно, что активность трудолюба не только вызвала недовольство крепостных, но и раздражала в то время соседей-землевладельцев.

* * *

В 1830‐х годах количество таких предприимчивых чудаков, как В. Я. Ломиковский, явственно увеличивается. Малороссийские помещики все активнее включались в публичное обсуждение различных экономических тем, которое все чаще сопровождалось рассуждениями о том, что делать со своими экономиями и с крестьянами, как повысить прибыльность их труда. Толчком к этому в определенной степени стали тяжелые, голодные 1833 и 1834 годы, когда вопрос продовольственного обеспечения и повышения производительности земледельческого труда начал решаться на государственном уровне. Как писал известный русский историк, экономист В. И. Вешняков,

Тысяча восемьсот тридцать третий год, памятный в наших хозяйственных летописях как один из самых бедственных неурожайных годов нынешняго столетия, памятен также и тем, что это самое бедствие впервые внушило правительству сериозную мысль не о временных только мерах для устранения затруднений в продовольствии населения, но и о более прочных и постоянных способах к усилению производительности русской земли^[1295].

Инициатива вывести сельское хозяйство на научный уровень принадлежала президенту ВЭО, адмиралу Н. С. Мордвинову. Именно к 1833 году относится его известная записка-обращение к императору с предложением целого ряда мероприятий. Следствием активности государственного деятеля стало создание в том же году и под его председательством Комитета по совершенствованию земледелия^[1296], который разработал план издания «Земледельческой газеты», пригласил к сотрудничеству земледельческие общества, в том числе и основанное в 1828 году Общество сельского хозяйства Южной России, принял решение об открытии земледельческих школ в Москве, Нижнем Новгороде, Киеве и Тамбове и т. д. В русле правительственной «продовольственной программы» и политики по крестьянскому вопросу рассматриваются и выделение значительных средств для поощрения сельского хозяйства^[1297], и организация в 1835 году очередного Секретного комитета, и привлечение к делу П. Д. Киселева, ставшего, по словам Николая I, его «начальником штаба по крестьянскому делу»^[1298], и создание в 1837 году Министерства государственных имуществ с Третьим департаментом при нем, переименованным в 1845 году в Департамент сельского хозяйства. В отличие от Министерства финансов, которое перед этим ведало государственными крестьянами и обеспечивало в первую очередь сбор налогов, новое ведомство должно было заботиться также о развитии крестьянского самоуправления, рациональном ведении хозяйства, повышении благосостояния населения и религиозно-нравственном воспитании^[1299].

Создание нового министерства способствовало и расширению трибуны для обмена опытом, ведь, помимо прочего, оно фактически повело работу, подобную той, которую вело ВЭО. В 1841 году к существующим историко-литературным журналам и другим ведомственным изданиям добавляется «Журнал Министерства государственных имуществ» (далее — «ЖМГИ»), чьим редактором был назначен в 1840 году А. П. Заблоцкий-Десятовский, выходец из небогатой семьи новгород-северских дворян, известный в то время не только по статистическим исследованиям, редактированию «Журнала Министерства внутренних дел», но и как один из ближайших сотрудников П. Д. Киселева^[1300].