«Помещичья правда». Дворянство Левобережной Украины и крестьянский вопрос в конце XVIII—первой половине XIX века

Такую же цель — повысить эффективность труда и облегчить положение крестьян — Г. Ракович преследовал, изобретя собственную модель легкого плуга, в который, в отличие от тяжелого малороссийского, можно было запрягать не шесть — восемь волов, а пару лошадей^[1430]. Он начал популяризировать его на страницах «ЗГ» еще в 1839 году, в достаточно большой работе под названием «Изследование причин бедности и неустроенности состояния жителей Малороссийского края», и продолжил в 1844‐м — в «Замечаниях о хозяйстве Полтавской губернии», опубликованных в «ЖМГИ»^[1431]. В связи с этим замечу, что значительная часть наиболее активных малороссийских авторов, каких бы тем они ни касались, непременно выходили на поиск причин упадка края, неэффективности крестьянского труда и, соответственно, бедности народа, его нравственности, на размышления о назначении помещиков. И, что важно, именно в социально-экономических писаниях довольно четко проявлялись нескрываемая забота о своей родине и противопоставление ее интересов интересам других, даже украинских регионов.

Пожалуй, ничего удивительного в этом нет. Как раз социально-экономические особенности, в том числе и закрепленные за Малороссией законодательно, длительное (до 1843 года) действие Литовского статута и дальнейшее сохранение ряда его именно социально-правовых положений, существенно тормозили то, что в литературе называется ассимиляцией. Один из активных малороссийских корреспондентов различных изданий времен гласного обсуждения крестьянского вопроса, с очевидностью хорошо знавший малороссийские реалии, — А. Бутовский, полемизируя о крестьянской общине, в том числе и с Ю. Ф. Самариным, и объясняя региональную специфику общественной жизни, форм землевладения и их отличие от русской общины, на этот счет отметил: «В Малороссии, со времени ея присоединения к империи, не успели вполне обрусеть или вновь ославяниться». А о попытках некоторых левобережных помещиков перенять опыт северных братьев он написал: «В некоторых малороссийских имениях, правда не без затруднений, ввели русское хозяйство, и оно там существует, но это исключения»^[1432]. Итак, социально-экономическая интеграция была не таким уж легким и успешным делом.

МОРАЛЬНО-ЭТИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ КРЕСТЬЯНСКОГО ВОПРОСА В ТЕКСТАХ ПОМЕЩИКОВ ЛЕВОБЕРЕЖЬЯ

И все же малороссийские помещики все чаще прибегали к сравнениям и, еще раз подчеркну, именно в период серьезных экономических сдвигов несколько по-другому начали представлять и бедность народа, края в целом, и богатство^[1433]. Имело ли это что-то общее с восприятием действительности «молчаливым большинством», трудно сказать. Например, К. Трутовский, путешествуя по Малороссии в 50–60‐е годы XIX века с «художественной целью», ощутил, что «…в этом чудесном крае существовало довольство, простота и радушие… Все было так красиво и чувствовалось, что народу, строго хранившему свои обычаи и вековые заветы, несмотря ни на что, жилось все-таки хорошо и привольно»^[1434]. Однако в данном случае важно, какие ответы давало образованное левобережное панство на вопрос: почему в крае с богатой природой «жители бедны и делаются еще беднее в сравнении с прежним их состоянием»^[1435] и что с этим делать?

Дворянство отвечало на него по-разному — в значительной степени в зависимости от выявления причин упадка края. Г. Ракович, долгое время занимавшийся «устроением» своего имения, смотрел на Малороссию не как путешественник с «романтическим взглядом», который называет его родину «прелестным садом природы», любуется «пастушеской жизнью его жителей, их безпечностью, гостеприимством… веселыми играми и прочее». Для Раковича этот край был отдельной частью, но такой, которая должна быть обустроена не хуже целого. Итак, сравнивая, он считал малороссиян бедными на фоне других народов империи, а причины этого видел в особенностях народного хозяйства и образа жизни. Важнейшая же из причин малых успехов земледелия, основного занятия населения края, заключалась в «недостатке времени для тяглой работы», проистекающем из нежелания отказаться от традиционного ведения дела, и в частности от использования такого дорогого и трудоемкого орудия, как большой малороссийский плуг. И только затем следовали недостатки народного характера^[1436].