Поместье Уэйкфилд

Все поплыло перед взором Зака, когда смысл последних слов стал доходить до него. Покачиваясь, он подошел к окну. Стекло запотело от его дыхания, он смотрел в ночь, и глаза его медленно приспосабливались к темноте. Он узнал то, на что смотрел, прежде чем окончательно осознал, что это. Во дворе был припаркован черный фургон без номеров – ближе к главному входу, чем любая служебная машина. Фигуры, одетые в черное, бесшумно шли по тропинке. Лакеи Митчема. Их было четверо, и они все вместе держали что-то гладкое и черное.

Зак внимательно смотрел на черные фигуры, удивляясь тому, как много могут значить фигуры в темноте. Его глаза сузились при виде того, что они несли. Парашют, который он чувствовал ранее в тот день, замедлявший его падение в пропасть, лопнул, как натянутая резинка. А потом Зак падал, падал, падал…

Он смотрел, как мужчины упаковывают пластиковый мешок с телом в фургон. Смотрел, как они уезжают. Затем упал на колени. Тихие рыдания без слез сотрясали его. Он молча оплакивал женщину по имени Кэтрин, которую ни он, ни кто-либо другой никогда больше не увидит.

Глава 17 Ника

Выйдя из лаборатории, Ника обнаружила Квинна сидящим на диване в игровой комнате. Она села рядом с ним.

Квинн повернул голову и поцеловал ее. Но вдруг резко замер.

– Что за фигня?! – отпрянул он. – Ника, ты истекаешь кровью!

Прежде чем она успела остановить его, Квинн уже стягивал с нее рубашку в поисках источника кровотечения.

– Мать моя! Что случилось?!

Затем он замер. Раны не было. Он коснулся липкой красной кляксы у нее под ребрами и снова осмотрел свои пальцы. Ника рассмеялась.

Его густые брови нахмурились.

– Почему ты вся в какой-то фальшивой крови?

Ника рассмеялась еще громче. Квинн раздраженно ущипнул ее за руку.

– Странная ты девушка, Ника Мейсон.

Успокоившись, Ника объяснила:

– Я подделала рану, чтобы получить шанс увидеть Эмбер в лаборатории и убедиться, что с ней все относительно в порядке. – Ника вытащила четыре флакончика. – И чтобы добыть вот это.

– Как она? – раздался отчаянный голос от двери.

Неизвестно почему, услышав голос Интеграла, Ника отстранилась от Квинна.

– Она в порядке, просто устала. Спрашивала о тебе.

Интеграл выдохнул и устроился рядом с ними на диване. Его опухший глаз выглядел еще хуже, чем прежде.

– Что это? – кивнул Интеграл в направлении баночек у нее в руке.

– Хефе и его доктора думают, что Эмбер очень пострадала от пересадки, – сказала Ника; она услышала как при этом Квинн нервно сглотнул. – Они в лаборатории создали этот препарат, и называют его антидотом. Он нейтрализует симптомы.

Ника положила хрупкие стеклянные пузырьки в карман.

Она не сказала им, что, по словам Хефе, их подруга умирает. Но у Интеграла нашлось достаточно проницательности, чтобы все понять.

– А что будет, если она перестанет получать препарат?

Ника мужественно встретила его взгляд и позволила ответу проявиться в ее глазах: «Эмбер не выживет».

– Я стащила эти флаконы, чтобы антидота хватило на случай побега, – сказала она вслух. – Пока мы не найдем врачей, которые смогут помочь. Пока не доставим ее в больницу по ту сторону границы. Я взяла не так много, чтобы они не заметили.

– Разве они не поймут, что ради этого ты пробралась в лабораторию? – возразил Квинн.

– Я надеюсь, они решат, что я пошла на это, чтобы увидеться с Эмбер.

– Еще одна попытка побега совершенно исключена, – заявил Интеграл.

Его единственный здоровый глаз смотрел на Нику почти угрожающе. Троица услышала приближающиеся шаги и замолчала. Когда, появившись в дверях, Бастиан с характерным звуком прочистил горло, Ника раздраженно обернулась, ее лицо выразило отвращение.

– Я думаю, у тебя какой-то горловой тик. Тебе стоит обследоваться у врача.

Бастиан проигнорировал ее замечание. Он вошел в комнату; его движения были сильными и легкими, как у тренированного бойца.

Ника задавалась вопросом, был ли он также тренированным убийцей, и сразу же вспомнила звуки костяшек его кулаков, когда он избивал Квинна.

Тот заметно напрягся.

– Какой приятный день, – любезно начал Бастиан. – Как все себя чувствуют?

Он оценил взглядом состояние Квинна и Интеграла и сдержал довольно очевидную ухмылку.

Ника подозревала, что злобность, которую так охотно демонстрирует Бастиан, скорее показная – та сторона личности, которую он создал в угоду отцу. Но Ника не находила в себе ни капли сочувствия к нему. Особенно после того, что он сделал с Квинном и Саймоном.

Бастиан со скучающим видом прислонился к бильярдному столу, на его красивом лице была маска насмешливого безразличия. Интеграл смотрел на Бастиана с дикой ненавистью, какой Ника никогда раньше не видала на его обычно добром лице.

– Ты здесь, чтобы сказать нам что-то конкретное? – спросил Интеграл. – Или ты пришел ради дружеской беседы? Если так, то избавь себя от неловкости. Я сомневаюсь в твоей способности поддерживать разговор с нами, учитывая, что у тебя мышцы заменяют мозги.

Интеграл смерил Бастиана ледяным взглядом и добавил напоследок:

– Пообщайся с другими собаками Хефе. Или со своими друзьями, если они у тебя есть.