Поместье Уэйкфилд

Ника вышла из ванной в облаке пара, все еще цепляющегося за нее, как туман. Их убогую комнату явно не пощадило время, и в ней пахло нафталином. Девушка придерживала одной рукой чалму из полотенца, а другой – слишком маленькое полотенце для тела. На ее кровати сидел Квинн, задумчиво разминающий пальцы. Рука Ники рефлекторно крепче сжала ткань. Квинн демонстративно поднял голову и издал нахальный свист.

Ника строго глянула на него.

– Тебе известно, что я была в душе, и не изображай удивление.

Она повернулась к нему спиной, доставая свежую одежду из сумки.

– Я не могу ни подтвердить это, ни опровергнуть, – отозвался он игриво.

– Где Эмбер?

– Она вошла в нашу с Саймоном комнату, пока ты принимала душ, и сказала, что ей нужно поговорить с ним наедине. Затем наш Ромео одарил меня взглядом, типа «убирайся, пока я тебя не задушил», ну и я подумал, что лучше подчиниться.

Она услышала, как Квинн поднялся с кровати, и ее сердце ускорило ритм. Когда она обернулась, ее волосы выпали из чалмы и свободно рассыпались по плечам.

– Ника, – протянул Квинн. – Я хотел бы официально пригласить тебя на наше первое свидание.

– А как насчет зимнего бала? – возразила Ника.

– Не в счет. Любая ночь, когда ты танцуешь с другим мужчиной, не является свиданием.

Зак… Зак. Она вытолкнула его имя в подсознание, как будто это был сон.

– Ну, мы могли бы что-нибудь посмотреть, – предложила она. – Заказать ужин в номер…

– Я имел в виду нечто другое. Просто доверься мне, – попросил он, прежде чем уйти.

Одевшись, Ника вышла и застала Квинна прислонившмся к перилам у ее номера.

Ника вздохнула.

– Квинн, мы не можем никуда отсюда уйти.

Он сверкнул своей озорной усмешкой и схватил ее за руку.

– С Бастианом я уже договорился, – заверил он, ведя ее по коридору.

Они уже выходили из мотеля, когда услышали его.

– Далеко собрались? – медленно, почти по слогам спросил жесткий голос.

Ника услышала, как Квинн выругался себе под нос, и выразительно посмотрела на него. Лжец.

Квинн обернулся к Бастиану. Тот стоял, склонившись на стойку дежурного портье.

– Мы на свидание, – спокойно ответил Квинн.

Бастиан усмехнулся.

– А если вы не вернетесь?

– Ты переломаешь нам ноги, уничтожишь наши семьи и так далее… Мы правильно поняли суть? – все так же спокойно отвечал Квинн.

Холодок пробежал по позвоночнику Ники. Бастиан, казалось, оценивал Квинна.

– Ладно, – проговорил он лениво.

Не дожидаясь дальнейших указаний, Квинн направился прямо к двери вестибюля.

– Это было впечатляюще, – признала Ника, как только они вышли на улицу и Квинн остановил такси.

Квинн переговорил с водителем по-испански, и тот высадил их на ночном рынке. Ника решила не спрашивать, где Квинн раздобыл пачку местных купюр, из которой он сейчас расплачивался за проезд. Она только надеялась, что он не стащил деньги у Бастиана.

– Ночь зовет нас, моя леди, – шутовски поклонился Квинн, когда они вышли из такси.

– Мы не должны задерживаться допоздна. Бастиан будет…

Квинн не дал ей договорить:

– Дай мне одну ночь. Только одну ночь, когда ты не боишься, не испытываешь боли, не чувствуешь себя виноватой.

Ника кивнула:

– Но я…

Квинн молниеносно поцеловал ее.

– Всего одну ночь.

– Хорошо, – покорилась Ника с улыбкой. – Одну ночь.

* * *

Они прошли через ночной рынок, как нетерпеливые туристы с широко раскрытыми глазами. Ника позволила ритмичной музыке, неоновым огням и манящим окликам поглотить ее. Она покачивалась в ритме улицы, когда Квинн тащил ее от палатки к палатке.

Они попробовали все – такос «Манта Рей», ломтики пикантной чори^’зо, запеченные устрицы, рыбный севи^’че в чашечках и лепешки всех размеров и форм. Ника уже чувствовала, что ее разорвет, когда Квинн принес две порции засахаренного печенья чу^’ррос.

– О чем ты думаешь? – спросил он, радостно сверкая синими глазами.

– Ну, ты запретил мне страх, боль и… что было последним?

Квинн взял ее под руку.

– Чувство вины, – тихо произнес он.

Ника удивилась, откуда он узнал, что чувство вины – это то, с чем ей приходится больше всего бороться. Чувство вины за то, что она не знает, все ли в порядке с мамой, или за то, где теперь Зак, или за то, что она каким-то образом обрушила всю эту череду злосчастий на себя и своих друзей. Болезнь Эмбер, синяки на теле Квинна, их потерянные друзья, мертвая медсестра – все это и еще многое другое.

– Ты не представляешь себе, насколько виноватой я себя чувствую, – призналась она.

– Это все не твоя вина. Мне жаль, если я когда-нибудь заставил тебя почувствовать, будто это так.

Ему было жаль! Квинну, которому меньше, чем кому-либо, было о чем жалеть.

Ника потянула его за рубашку, и он медленно приблизился. Они прижались друг к другу, в то время как толпа неслась мимо них, подобно волне в замедленном воспроизведении на экране.

– Спасибо за сегодняшний вечер, – прошептала Ника.