Поместье Уэйкфилд

Ника уже собиралась дать ему тычка под ребра, чтоб не нарывался на неприятности, но прежде, чем она успела это сделать, Квинн успел еще раз ткнуть медведя пикой:

– Интрижка в придорожном туалете?

Чед резко обернулся, оказавшись лицом к лицу с Квинном. Парень немного отшатнулся от громады противника.

– Что, если так и было? – гаркнул Чед; Квинн почувствовал на лице его горячий пивной дух. – Что бы ты тогда сказал, умник?

Глаза Квинна сверкнули озорством.

– Я бы сказал, не отдавай ему свое сердце.

Чед обхватил ладонью шею Квинна, и рывком прижал его к фургону. Ника готова была бы напрыгнуть на Чеда, в лучших традициях паукообразной обезьяны, если бы он не выхватил пистолет и не приставил его к виску парня.

– Он продал мне нечто красивое и блестящее, если тебе нужно знать, – процедил Чед, вдавливая холодный металл Квинну в кожу на виске.

К чести Квинна, он не дрожал, хотя и попридержал свою наглость.

– Просто чтобы между нами все было ясно, – рычал Чед. – Я не твой друг, не твой опекун и не одноклассник. Не донимай меня замечаниями и вопросами насчет моих дел и жизненного выбора. Это ясно?

Наступило жуткое мгновение тишины, от которой Ника вздрогнула. Наконец Квинн кивнул. Чед отбросил его в сторону.

– Мне надоели твои выходки, пацан. Встань еще раз у меня на пути, и ты об этом пожалеешь.

Квинн обиженно потер шею, когда Чед забрался на водительское сиденье.

Он пробормотал что-то невнятное, как только дверь захлопнулась.

– Что это значит? – уставилась на него Ника.

Квинн колебался.

– Ну… это не очень приличное ругательство на гаэльском.

Он посмотрел на нее полными озорства синими глазами и, несмотря на то что минуту назад возле его головы был пистолет, дерзко ухмыльнулся.

* * *

Полтора часа спустя они прибыли к простому, бежевого цвета дому на окраине Санта-Барбары, окруженному щедрым, хотя и недостаточно ухоженным газоном. Путь к входной двери был усеян увядшими от жары, склонившимися цветами. Сидя в раскаленном душном салоне фургона, группа пыталась разработать план. Квинн скептически посмотрел на дом.

– Так мы что, просто будем ездить по стране и стучать во все двери, перечисленные в этой книжонке?

Интеграл покачал головой.

– Наша задача – обнаружить закономерность между тем, что мы находим. Есть какая-то причина, по которой директор записал и закодировал эти адреса и сохранил их. Нам просто нужно установить алгоритм.

– Ты так уверен, что у него была причина? – возразил Квинн.

– Такие люди, как он, ничего не делают без причины, – веско заявил Интеграл.

– Какова наша история? – вмешалась Эмбер.

– Как насчет опроса выпускников, который поможет подобраться к некоторым важным вопросам? – предложила Ника.

– Я пойду с вами, – крякнул Чед. – Прослежу, чтоб вы не спалились.

Через несколько секунд Ника постучала в дверь. Им открыла блондинка лет сорока. Она устало посмотрела на них. В ее облике было что-то знакомое, что не давало Нике покоя. Однако она сказала себе, что со своей фотографической памятью вспомнила бы любую женщину, с которой когда-либо встречалась.

– Чем я могу вам помочь? Если речь идет о проекте районного сквера, то мы уже сказали другим студентам, что в этом году не можем позволить себе пожертвований, – проговорила она немного печально.

Квинн шагнул вперед.

– Здравствуйте, нам было бы интересно, если бы мы могли поговорить с вами о Вилдвудской академии. Мы проводим опрос на эту тему.

Его ирландский акцент и обаяние немного сгладили бессмысленность этой жалкой выдумки. В первый момент Нике показалось, что хозяйка дома сейчас скажет им попросту, что ничего не знает о Вилдвуде. Но затем рука женщины сжала дверь так сильно, что костяшки пальцев побелели.

– Я… не хочу говорить о Вилдвудской академии, – вежливо сказала она.

Интеграл, внимательно наблюдая за ней, несколько раз нервно моргнул, как он делал, решая сложные задачи.

– Вы мама Элоизы, – сказал он.

Элоиза была их одноклассницей в Вилдвуде. Она была талантливой певицей и хорошо относилась к Нике, пока ее не исключили за то, что поймали на городской вечеринке.

Теперь Ника смотрела на женщину, узнавая знакомые черты – та же округлая линия челюсти, тот же носик пуговкой.

– Элоиза здесь? – спросила она, вглядываясь мимо женщины внутрь дома.

– Мы ее друзья из Вилдвуда, – объяснила Эмбер.

Глаза женщины с сомнением остановились на Чеде.

– Это наш наставник, – сказал Квинн, склонив голову набок. – Репетитор по танцам, – пренебрежительно махнул он рукой в сторону Чеда.

Чед топтался на месте, как неуклюжий медведь. Женщина ничего не сказала и не открыла дверь шире.

– Элоиза провела для меня первую экскурсию по школе. Мы все были так расстроены, когда она… ушла, – сказала Ника, вспоминая изгнание Элоизы.

Нахлынули воспоминания. То, как Элоиза пригласила ее на вечеринку, а Ника передала приглашение Стелле. Потом Стелла донесла на Элоизу.

Стелла. Воспоминания о погибшей подруге заставили Нику вздрогнуть, и улыбка у нее на губах как бы запнулась. Горе грозило вырваться в виде слез.

– Можем мы ее увидеть? Она дома? – спросила Ника.