Поместный собор Русской Православной церкви. Избрание Патриарха Пимена

«Мне, – сказал он при этом, – как митрополиту древнейшей Киевской кафедры, выпала высокая честь вручить тебе внешний знак Патриаршего сана – куколь… Велико и ответственно Патриаршее служение, и без помощи Божией невозможно его понести. Как опору на этом благословенном и многотрудном пути приими верность тебе епископата нашей Церкви и готовность быть твоими соратниками на ниве церковной. Архипастыри и пастыри, иноки и благочестивые миряне хотят видеть в тебе прежде всего Святейшего отца… Да дарует тебе Господь вести корабль церковный по избранному Святейшими Патриархами Сергием и Алексием пути во славу Божию и на благо нашего Отчества».

Эти хорошие слова митрополита Филарета были для меня испорчены тем фактом, что он совершенно опустил имя Патриарха Тихона при перечислении предшественников Патриарха. Он ограничился только Патриархами

Сергием и Алексием. Эта тенденция совершенно «забывать» и игнорировать Святейшего и многострадального Патриарха Тихона проводилась, к сожалению, многими на Соборе.

Затем митрополит Никодим вручил Патриарху жезл, сказав, вкратце, следующее: «Тебя знала Церковь наша ревностным делателем на ниве Господней в течение многих лет твоего священнослужения. Таким желает видеть тебя вся полнота нашей Святой Поместной Русской Церкви как в пределах нашего Отечества, так и во всем мире, где рассеяна она и куда простирается каноническая власть Московского и всея Руси Патриарха». После этого митрополит Алексий вручает Патриарху икону Владимирской Божией Матери и говорит: «От лица Поместного Собора приими сердечное поздравление с великим событием единогласного избрания Вашей святыни и наш общий низкий поклон. Не с твоим ли именем связаны все надежды на дальнейшее укрепление жизни церковной и на объединение всех православных русских людей, в рассеянии сущих, в ограде нашей Матери-Церкви? Тебе предстоит быть не только хранителем апостольских преданий, столпом непоколебимым и Православия наставником, но и постоянным молитвенником за нашу великую Родину и ее народ. Быть его христианской совестью и правилом веры для наших пастырей и пасомых. На это мы твердо надеемся, потому что с высоты Патриаршего престола ты будешь управлять Церковью, “не господствуя над наследием Божиим”… Молясь пред этой святой иконой, пребывай в единении духа с твоими великими предшественниками Святейшими Патрирхами Сергием и Алексием».

Совершается молебен, и Патриарха приветствуют представители автокефальных Церквей: Виллебрандс, Блейк и др. Многие из них говорят неразборчиво… все устали, и никто почти не слушает. Место, где стояли или сидели архиереи, а также другие члены Собора, быстро пустеет. Ухожу и я посреди читаемых приветствий. Уже половина третьего дня, в церкви я провел шесть с половиной часов. Почти афонское бдение!

* * *

Возвращаясь на машине в гостиницу, усталый и голодный, я был всецело под впечатлением богослужения и Патриаршей интронизации. Все было, в общем, хорошо, даже чудесно, кроме некоторых отмеченных и неотмеченных промахов в приветствиях. Меня раздражало бесконечное шмыганье фотографов и журналистов во время службы, а также частое надоедливое зажигание и потухание юпитеров. Это действовало на нервы. Вокруг собора и на тротуарах близлежащих улиц толпилось множество народа. Не расходились, ожидая появления новоизбранного Патриарха. Даже отъехав на машине несколько сот метров, я видел улицы, заполненные людьми.

Мне нужно было спешить на прием, устраиваемый Священным Синодом по случаю избрания и интронизации Патриарха. Он происходил в той же гостинице «Россия», в громадном зале, вернее, в ряде зал, которые объединялись в один, когда устраивались торжества, подобные этому. Я зашел к себе в номер, привел себя в порядок и направился через всю бесконечную гостиницу в приемный зал.

Там было полно народу, стоял гул голосов, присутствовало около 850 человек (так писалось в газетах). Кроме членов Собора, зарубежных гостей, было приглашено все московское духовенство, служащие Патриархии и ее Иностранного отдела. Были заметно оживлены Куроедов и Макарцев, мелькали и другие «деятели» Совета по делам религий. В зале, который предварял главный, за отдельным столом сели представители московской церковной «оппозиции»: протоиерей В. Шпиллер, протоиерей

А. Сергиенко и др. Они пригласили меня к себе, но я предпочел пройти в главный зал, где мне было уготовано место. И потом мне было интересно побыть среди участников Собора и послушать интересные разговоры, особенно с теми, кого я редко видел. С милейшим о. В. Шпиллером я виделся часто и подумал, что успею с ним обменяться мнениями позже. Кроме всего, я был голоден, с утра ничего не ел, а посмотрев на стол «оппозиционеров» я, кроме сладких блюд, тортов и фруктов, ничего не заметил.