Помни мой голос

– Попридержи-ка язык, старичок! – крикнул Руперт. – Так с леди не разговаривают.

– Верно, верно, – согласился Уильям Даш. – Прошу вас не забывать о манерах, молодой человек.

Обри сочувственно улыбнулся Флоренс, и все внезапно переменилось: Флоренс воспряла духом и включилась в игру. И игра у нее пошла. Она выбросила из головы мысли о Джоне. Какое ей дело, что он о ней думает? И кто дал ему право решать, как ей играть и где стоять? С каких это пор она подчиняется чьим-то приказам? Плевать, если они проиграют. Они просто дурачатся. В Педреване нет места серьезности.

Под взглядом Обри Флоренс носилась по корту за мячом и «наподдавала как следует»: с размаху, с лету, не жалея сил. А затем она совершила невозможное: подала навылет и вырвала у соперников очко, так как Элиз не успела к мячу. За ее спиной послышались аплодисменты и сдавленный крик Руперта: «Отличный удар, Флосси!»

Джон тотчас оттаял, довольно улыбнулся и вновь принялся величать ее «старушкой». Но Флоренс было все равно. Она мечтала поразить только Обри, и, судя по выражению его лица, ей это удалось.

Флоренс снова выпало подавать в гейме, победа в котором сулила им с Джоном победу в сете. Подавала она в левый квадрат, тот, где небрежно покачивался с пяток на носки Обри. Ее беззубые удары его не пугали.

– После отскока мяча он выполнит удар слева, Флосси, – шептал за ее спиной Руперт, прижавшись к ограждавшей корт сетке. – Не зевай.

Флоренс и бровью не повела. Лезший со своими непрошеными советами Руперт, сидевший возле ячеистой сетки-рабицы, крайне ее раздражал. Подбросив мяч вверх, она отправила его в полет через сетку и мгновенно вопреки данному себе обещанию не внимать советам Руперта сместилась влево, чтобы перехватить неудобный ответный мяч. И когда мяч со свистом подлетел к ней, он не застал ее врасплох. Да и времени на раздумье у нее не было. Со всего маху она треснула ракеткой по мячу и зажмурилась. Уверенный, что Флоренс не примет подачи, Обри не торопясь возвращался к сетке, когда мяч, пулей отскочив от ракетки Флоренс, врезался в центр площадки. Обри и Элиз рванулись к нему, но шок от внезапности был слишком силен, и они не успели. Мяч просвистел между их ракетками и шлепнулся около задней линии.

– Бог мой! – ликующе завопил Руперт, вскакивая со скамьи и хлопая в ладоши. – Не повезло тебе, Обри! А ты был так близок! Умничка, Флосси! Великолепный удар и заслуженная победа!

Обри ошеломленно захлопал глазами, улыбнулся и крикнул Флоренс:

– Вы победили!

– Мы? Победили? – растерянно пролепетала Флоренс.

Подумать только: удар ее ракетки принес им решающее очко!

– А ты темная лошадка, Флоренс, – усмехнулся Обри, почесывая затылок.

Флоренс двинулась к сетке, но к ней наперерез, раскинув руки, бросился Джон. От него разило потом и, как ни странно, сгнившей капустой. Извернувшись, Флоренс вырвалась из его медвежьих объятий и отскочила подальше.

– Поздравляю с победой, партнер, – хмыкнула она.

– С победой, которую принесла нам ты, – заметил Джон. – Твой удар решил исход матча.

«Вряд ли он рассыпался бы в любезностях, если бы мы проиграли», – мелькнуло в голове Флоренс.

Обри нагнулся и поцеловал Элиз. Опять! Совсем офранцузился. Разве можно столь откровенно вести себя на публике? Быстрым шагом Флоренс приблизилась к сетке. Почему бы Обри не поцеловать и ее, раз уж она выиграла финал?

– Отличная игра, Джон, – сказал Обри, энергично тряся руку кузена. – Великолепный матч.

Флоренс чмокнула в щеку Элиз и улыбнулась Обри.

– Среди нас нет проигравших, – ласково проговорила она. – Жаль, что приз достается только одной паре.

– Но приз ваш по праву, Флоренс. В последнюю минуту ты сотворила настоящее чудо, словно фокусник, доставший из шляпы кролика. Так что забирайте. Поздравляю.

Обри протянул ей руку. Флоренс свела брови. И это всё? Значит, для Элиз – поцелуй, а для нее – простое рукопожатие? Но что она могла сделать? Потеряв всякий стыд, броситься ему на шею, а затем горько пожалеть об этом? Ей не оставили выбора.

– Спасибо, – поблагодарила она Обри и стиснула его ладонь.

Пару дней спустя Флоренс, Элиз и Синтия отправились в город. Пока подруги неспешно исследовали сувенирную лавку, Флоренс, привалившись к стене набережной, ела мороженое. Внезапно все потонуло в грохоте мотора, и перед Флоренс остановился «астон мартин» Руперта. Верх автомобиля был откинут, и темно-каштановая шевелюра Руперта сверкала на солнце. Выставив локоть в окно, Руперт снял солнцезащитные очки и кивнул:

– Прокатиться не хочешь?

– Боюсь, тебе не понравится, если я заляпаю мороженым сиденья.

– А я подожду, пока ты его доешь. – Руперт заглушил мотор. – Что это ты тут болтаешься в одиночестве? Смотри – подкатит какой-нибудь принц на спортивной машине да умыкнет тебя.

Флоренс прыснула от смеха.

– Я жду девочек, они зашли в магазин.

– Тогда поторопись и прикончи мороженое, пока они не вернулись. А то им тоже захочется прокатиться.

– Врял ли. Свою сестру ты этой машиной не удивишь, а Элиз даже близко к ней не подойдет. Ей станет дурно от одного только ее вида.

Руперт ухмыльнулся и нацепил очки.