Помоги себе, и тело откликнется

Хорошо видно, как в этом случае – и это имеет место при любой форме заболевания – история жизни, темперамент, характер, почва, эмоции, внутренние конфликты и опыт, полученный в раннем возрасте, объединяются, вызывая вспышку расстройств. Квентин был унижен и перенес то, что можно назвать «обусловленностью страхом»; теперь он сам себя обесценивает и «держит страх в животе». Таким образом, терапия будет прежде всего направлена на восстановление сильно заниженной самооценки. Мы собираемся предложить ему говорить, говорить и снова говорить о себе, чтобы избавиться от страданий, накопленных с детства. Эпизоды разговора будет чередоваться с дыханием, нежным массажем живота и желудка, расслаблением и выражением эмоций; все это в тонком сочетании, чтобы ни к чему его не принуждать и не противопоставлять, как в детстве, желания взрослого (сегодня воплощенного в терапевте) и потребность в «опорожнении». И мы увидим, как горе, связанное с пережитой в детстве фрустрацией, уступает место негодованию по поводу жестокого обращения, которому он подвергался, и это выявляет страх, будто даже теперь опасно выражать свое несогласие. Дыхание усилится, живот «развяжется», улучшится вегетативный баланс, но склонность краснеть и потливость рук, которые являются частью его вегетативной конституции, у Квентина останутся.

Волчийголодилиаппетитптички?

Прием пищи выполняет биологические, психологические и социальные функции. Взаимосвязь между эмоциональным состоянием и едой устанавливается у людей очень рано, и многие формы поведения оставили свой след в устной традиции. Так, ожирение часто вызывается бессознательными аффективными механизмами, которые побуждают субъекта переедать или искать в приеме пищи компенсацию тревоги и стресса.

Также на раннем этапе, составляя график кормления и навязывая его ребенку, мать включает социальные ритмы в биологические ритмы младенца. Став старше, ребенок обнаруживает, что кормление имеет не только эмоциональную, но и социальную ценность, связанную с общением. В подростковом возрасте, когда образцы для подражания, усвоенные в детстве, и привязанность к родителям подвергаются пересмотру, а проблемы меняющегося образа своего тела и принятия сверстниками занимают центральное место, нередко возникают расстройства пищевого поведения. У некоторых это принимает форму отвращения, изменения вкусов или странностей. Среди них некоторые остаются временными и безобидными. Другие принимают более серьезные формы и могут вызывать беспокойство. Так обстоит дело с булимией и анорексией, за которыми всегда стоит сильный стресс и часто серьезные искажения восприятия своего тела.

Булимия (от греческого boulimos, «чрезмерный голод») – это нарушение аппетита и пищевого поведения, которое развивается приступами. Приступ представляет собой поглощение в течение ограниченного периода времени количеств пищи, значительно превышающих съедаемые большинством людей за аналогичный период времени и при тех же обстоятельствах. Это сопровождается чувством потери контроля над пищевым поведением: невозможностью прекратить есть, неспособностью контролировать то, что мы едим или сколько едим. За приступом переедания следует неадекватное и повторяющееся компенсаторное поведение, направленное на предотвращение увеличения веса, такое как спровоцированная рвота, злоупотребление слабительным, мочегонным, клизмами и другими средствами, голодание, чрезмерные физические нагрузки. Страдающие булимией чрезмерно беспокоятся о своем весе и формах тела. Так, одна из наших пациенток, симпатичная молодая женщина, следившая за своим состоянием, завтракала чашкой чая без сахара, обедала обезжиренным йогуртом и, умирая от голода, по выходе из офиса бросалась к продавцу мясных деликатесов на углу. Там она покупала в больших количествах паштет, сосиски, рулеты, а затем шла к булочнику. Придя домой, она все проглатывала большими кусками, почти не жуя. Когда, наконец, приходила в себя и чувствовала, что объелась, она выпивала большой стакан воды с уксусом и бежала в ванную, чтобы вызвать рвоту. Затем, обессиленная, бросалась на кровать и погружалась в полукоматозный сон, предварительно проглотив четыре-пять таблеток слабительного. Если около 23 часов ею внезапно овладевало беспокойство, что она не сможет опорожнить кишечник, и у нее заканчивались запасы, она отправляла своего парня в дежурную аптеку с поручением принести ей одну или две упаковки таблеток. Другая пациентка редко выходила из дома, и тогда, помимо небольших покупок, приобретала большую банку варенья (5 кг), которое методично ела ложку за ложкой, пока, по ее словам, не чувствовала, что «у нее щиплет в глазах». Далее все было так же: уксус, туалет, рвота с последующим укладыванием в постель с непреодолимым чувством вины. Какая тоска и отчаяние обуревали этих двух молодых женщин, измученных навязчивыми идеями и подавленных возникшим в результате чувством вины!