Понаехали!

— Его уберут, — поспешил заверить он. — Странно, что вообще до сих пор висит.

И потер шею, потому как показалось, что по ней кто-то ползет.

— Так… сад-то зарастает, — Баська огляделась. — Вона… кусты не стрижены. Трава не кошена… дикий.

— Это стиль такой. Близкий к естественному природному ландшафту… тут и речка есть, с порожками. Красивыми…

Елисей хотел было предложить отвести девицу, ей бы понравились порожки, и камни, укрытые моховыми шубами, и топкие берега, на которых поднимались бледные белые цветочки. Вода. Лилии… в общем, памятуя о несчастье, с трудом предотвращенном решительными действиями отца-кузнеца, Елисей передумал предлагать любоваться лилиями.

Мало ли…

— Если от дворца… вы через которую дверь выходите?

— Махонькую такую. С притолокой низкой, — Баська и лоб потерла, пожаловавшись. — С очень низкою…

— Это ход для прислуги.

— А то я не понимаю, — фыркнула она и огляделась. А после опустилась на примятую траву. — Нам туточки не радые… богиня благословила, так оно верно, потому и вовсе не гонят. Только, небось, боярским дочкам и хороводы, и гуляния, и царица, сказывали, на меды приглашает, а еще в храм с нею, а нам туточки сидеть. Прочие-то надеются, взялись парчу расшивать для царицы, только… не поможет. Ты садись-то, земля прогрелась, теплая ныне.

Елисей подумал и отказываться не стал.

В конце концов, батюшка велел ныне не делами государственными заниматься, а невест смотреть. Вот Елисей и смотрит.

По очереди.

— Ты не думай, что я в обиде… разумею, — Баська сорвала одуванчик на длинном стебельке. — Там же ж как тут… в саду… на пригожем месте яблонька золотая да роза под стеклянным колпаком, а вот одуванчикам только и остаются, что заросли с осами.

— Я…

Он хотел было сказать, что переговорит с матушкой, да передумал.

Ни к чему оно.

Та, может, и выслушает, да рада нисколько не будет. Еще ушлет этих вот… невест куда. И останутся Елисею одни боярыни с их хороводами.

— А ты… вовсе кто? — спросил он, опускаясь на мягкую траву. От нее пахло землей и еще летом. И в зеленых космах проглядывали желтые огоньки одуванчика.

— Баська я… то есть Бастинда Фроловна… из купцов мы. Не первое гильдии, но в Канопене батюшка мой — человек уважаемый. Его тамочки все знают…

Она выдергивала из травы одуванчики да тонкие ромашки на длинных стебельках, пушистые васильки и еще какие-то цветочки, названия которым Елисей не знал.

— Я туточки вообще, если подумать… решила, что, раз ведьма мне царевича обещала… а теперь от думаю, на кой мне этот царевич сдался?

И сказано было это с немалой искренностью. Будто бы и вправду он, Елисей, совсем даже не нужен. Стало обидно до глубины души.

— Ну как зачем? — сказал он, обиду давя, ибо не хватало еще обижаться на девичьи глупости. — Сперва женой царевича станешь, а потом и вовсе царицей. Будешь в тереме жить…

— И носу из него не казать, разве что народу и по большим праздникам, — фыркнула Баська, ловко переплетая тонкие стебельки друг с другом. — Кругом одни боярыни, шипеть станут, что те гадюки, только гадюк хоть погонять можно, а эти…

И рукой махнула, будто заранее ведая, что ничего-то с боярынями не сделает.

— И чего останется? Сплетни слухать, на зерне гадать да шить шелками золотыми?

— Ну… — Елисей задумался, правда, получалось не слишком, ибо выходило, что матушка… матушка ведь всем довольна. А получается… она и вправду редко покидает женскую половину терема. Да, до храмов ходит порой или вот еще на пирах присутствует, на тех, на которых обязательно надобно.

— Царица опять же… может, она и хорошая женщина, — поспешила заверить БАська, — да только упасите боги её в свекрови. Сразу ж видно, что житья не даст.

— Почему?

— Потому как привыкла править… всеми. Вот и выходит… ей надобно кого-то из боярских дочек, чтоб тихие да ласковые. А я… я ведьмою порчена! — сказала Баська с непонятной гордостью.

— Это как?

Она насупилась.

— Это… мы от… у нас дом! И котики. И еще дух имеется. Всамделишный… строгий дядька, на батюшку моего похожий, разве что без розги, только грозится. Хотя… и батюшка мой тоже только грозится. Так вот, она сама живет, как ей охота, а не как муж скажет.

— И разве это хорошо?

— А разве плохо? — Баська поглядела в глаза. — Но… я не ведьма. И замуж идти придется… ежели б сидела при ведьме, глядишь, и не пришлось бы. Кто б меня после ведьмы взял-то? Вот… а я к камню полезла… теперь от сижу, дура дурой, но благословенная…

Как-то это было… в корне неправильно.

А Баська доделала веночек и протянула.

— На от… а то тоска тут смертная. Ты еще приходи, хоть поговорим. Добре?

И Елисей, сам не зная, зачем, веночек нацепил. А потом кивнул и сказал:

— Завтра? На этом же месте. Найдешь?

— Как-нибудь не потеряюсь… только ты не думай, что я так… это я от скуки просто.

И Елисей поверил.

Наверное.

Глава 39 О царевом тереме, царице и прочих важных людях

Не стоит бояться совершенства, вам все одно его не достичь.

…из беседы с одной ведьмой.