Poor Charlie's Almanack_ The Wit and Wisdom of Charles T. Munger, Expanded Third Edition

Одним из худших примеров того, как зависть физиков повлияла на электронную экономику, стало принятие жесткой теории эффективного рынка. А затем, когда вы логически выводили следствия из этой неверной теории, то получали такие выводы, как, например, то, что ни одна корпорация не может покупать свои собственные акции. Поскольку цена акций, по определению, абсолютно эффективна, в ней никогда не может быть никакого преимущества. QED. И они научили этой теории партнера McKinsey, когда тот учился в какой-то школе бизнеса, принявшей эту безумную линию рассуждений из экономики, и партнер стал платным консультантом Washington Post. И акции Washington Post продавались по пятой части от того, что орангутанг мог вычислить как обычную стоимость одной акции, просто подсчитав стоимость и разделив. Но он настолько верил в то, чему его учили в аспирантуре, что сказал Washington Post, что она не должна покупать свои собственные акции. К счастью, они ввели в совет директоров Уоррена Баффета, и он убедил их выкупить более половины акций, находящихся в обращении, что обогатило оставшихся акционеров на сумму, превышающую миллиард долларов. Таким образом, есть как минимум один случай, когда место быстро убило ошибочную академическую теорию.

 

Акции Washington Post продавались по пятой части от того, что орангутанг мог посчитать как обычную стоимость одной акции, просто подсчитав их стоимость и разделив.

 

Я считаю, что экономика могла бы избежать многих проблем, которые возникают из-за зависти к физике. Я хочу, чтобы экономика переняла базовую этику тяжелых наук, привычку к полной атрибуции, но не тягу к недостижимой точности, которая возникает из-за зависти к физике. Таких точных и надежных формул, которые включают постоянную Больцмана, в экономике, по большому счету, не будет. Экономика - слишком сложная система. А стремление к точности в стиле физиков приводит лишь к ужасным неприятностям, как у бедного дурачка из McKinsey.

 

Я думаю, что экономистам было бы гораздо лучше, если бы они уделяли больше внимания Эйнштейну и Шэрон Стоун. Ну, с Эйнштейном все просто, потому что Эйнштейн известен тем, что сказал: "Все должно быть максимально простым, но не более простым". Это высказывание - тавтология, но оно очень полезно, а у одного экономиста - возможно, это был Херб Стайн - было похожее тавтологическое высказывание, которое я очень люблю: "Если дело не может продолжаться вечно, оно в конце концов прекращается".

 

Шэрон Стоун внесла свой вклад в эту тему, потому что однажды кто-то спросил ее, не беспокоит ли ее зависть к пенису. И она ответила: "Абсолютно нет. У меня больше проблем, чем я могу справиться с тем, что у меня есть".

 

Когда я говорю об этой ложной точности, об огромной надежде на надежные, точные формулы, мне вспоминается Артур Лаффер, член моей политической партии, который иногда использует ошибочный подход, когда дело доходит до экономики. Его беда в тяге к ложной точности, которая не является взрослым способом работы с предметом.

 

Эйнштейн - это легко, потому что Эйнштейн известен тем, что сказал: "Все должно быть максимально простым, но не более простым".

 

Ситуация с такими людьми, как Лаффер, напоминает мне деревенского законодателя - и это действительно произошло в Америке. Я не придумываю эти истории. Реальность всегда более нелепа, чем то, что я собираюсь вам рассказать. Во всяком случае, этот деревенский законодатель предложил новый закон в своем штате. Он хотел принять закон об округлении числа Пи до четного 3,2, чтобы школьникам было проще производить вычисления. Вы можете сказать, что это слишком нелепо, и нечестно сравнивать профессора экономики Лаффера с таким деревенским законодателем. Я отвечу, что недокритикую профессоров. По крайней мере, когда этот деревенский законодатель округлял пи до четного числа, ошибка была относительно небольшой. Но когда вы пытаетесь внести много ложной точности в такую сложную систему, как экономика, ошибки могут усугубиться до такой степени, что они станут хуже, чем у партнера McKinsey, когда он некомпетентно консультировал Washington Post. Таким образом, экономика должна подражать основному принципу физики, но поиск точности в формулах, подобных физическим, в экономике почти всегда ошибочен.

 

4) Слишком большой акцент на макроэкономике

 

Моя четвертая критика заключается в том, что слишком много внимания уделяется макроэкономике и недостаточно - микроэкономике. Я считаю, что это неправильно. Это все равно что пытаться освоить медицину, не зная анатомии и химии. Кроме того, микроэкономика - очень увлекательная дисциплина. Она помогает правильно понять макроэкономику, и это отличный цирк. В отличие от этого, я не думаю, что макроэкономисты так уж веселятся. Во-первых, они часто ошибаются из-за чрезвычайной сложности системы, которую они хотят понять.