Популярно о популярной литературе. Гастон Леру и массовое чтение во Франции в период «прекрасной эпохи»

Интересно, что Зевако с юных лет проявлял блестящие способности к гуманитарным наукам и первоначально собирался стать ученым, но затем в его карьере произошел резкий поворот: вначале он некоторое время учительствовал, а потом служил в драгунских войсках и отразил соответствующий опыт в своем первом произведении. Затем он сблизился с социалистическими кругами и работал в левой газете «Эгалитэ» (L’Égalité). Потом Зева-ко стал симпатизировать анархизму и даже высказывал свои симпатии по отношению к известному анархисту Равашолю (мы уже упоминали о нем в предыдущей главе). Зевако пришлось пару раз посидеть за решеткой. В последнем десятилетии XIX века он являлся одним из наиболее активных французских журналистов левого толка. Отойдя от политики, Зевако нашел в литературной деятельности отдушину для своей бурной натуры. Разоблачая современное ему политическое устройство Франции, он обратился к анализу его истоков и, таким образом, пришел к жанру исторического романа.

Как писатель, Зевако по-настоящему развернулся лишь с наступлением нового столетия. С 1905 года Зевако работал в одном из самых популярных ежедневных изданий «прекрасной эпохи» – газете «Матен» – бок о бок с Гастоном Леру; именно на страницах этой газеты была осуществлена первая публикация его самого знаменитого романа «Капитан» (1906; известная экранизация Андре Юннебеля вышла в 1960 году), а также и цикла «Пардайаны». Как Зевако, так и Леру получали одинаковые гонорары – по одному франку за строку. Cоседство Зева-ко и Леру выглядит глубоко символичным с точки зрения передачи эстафеты от традиционных форм массовой литературы к новым. Но это вовсе не означает, что романы Зевако потеряли в наше время своего читателя. Они постоянно и регулярно переиздаются, а многие известные деятели французской культуры ХХ века отмечали, что испытали на себе влияние прозы Зевако. Среди них – Жан-Поль Сартр, который, по его словам, в молодости неизменно «заглатывал очередной отрывок из романа Мишеля Зевако в "“Ле Матен”" и даже воображал себя “новым Пардайаном”». Сартр, с его левым мировоззрением, особо ценил демократический дух произведений Зевако, «предсказывавших Французскую революцию».

Мишель Зевако стал продолжателем весьма существенной для французской массовой литературы традиции, которая заключалась в привлечении к работе так называемых литературных негров (к тому же выходившие после кончины писателя под именем Зевако романы в большинстве случаев были написаны его братом Александром). Собственно, этот термин появился по отношению к наемному труду литераторов еще до начала победоносного шествия жанра романа-фельетона, который в силу большой протяженности требовал от автора посвящать работе немало времени и сил. Отказ от использования услуг «негров» знаменовал собой закат указанного жанра (это произошло лишь в 1930-х годах). Одним из первопроходцев в использовании «невольничьего труда» стал, как всем известно, Александр Дюма. В интересующий нас период Пьер Декурсель, Жюль Мари, Оскар Метенье также прибегали к услугам наемных помощников. Что касается Мари, то он действовал таким образом не систематически, но избирательно – а именно при подготовке романов-фельетонов к переизданию, когда обновленную версию по просьбе тех или иных заказчиков следовало чуть ли не вдвое расширить по сравнению с первоначальной. Подрабатывавший у Мари некий литератор с поэтической фамилией Россиньоль (буквально, «соловей») столь хорошо набил себе в этом деле руку, что после смерти писателя выпустил уже под собственным именем вполне успешный роман. Мера участия в работе «мэтра» могла быть различной: так, Декурсель, перед тем как передать книгу в руки «негра», сам писал ее начало и намечал общую структуру.

В связи с такого рода технологиями про Декурселя рассказывали немало забавных анекдотов. Кто-то поставил ему на вид использование рабского труда; «ничего подобного», решительно возразил писатель и принялся читать вслух рукопись своего нового романа. При этом Декурсель постоянно запинался и вскоре отбросил рукопись, воскликнув в сердцах: «До чего же скверно он пишет!». У писателя имелось несколько «секретарей» (в том числе Сен-Поль Ру, Поль Боск и Луи Лонэ); как-то раз (дело было в 1916 году) получилось так, что Декурсель уехал в деревню и поручил одному из них работать за него (а тогда как раз готовился роман «Торговцы родиной»). «Секретарь» через некоторое время заболел, и продолжение стал писать «негр-дублер». Восстановив здоровье, первый с азартом снова взялся за дело, в результате чего удивленный издатель ежедневно получал по две совершенно разных версии текста.