Портрет Дориана Грея

"Dorian," she answered, lingering over his name with long-drawn music in her voice, as though it were sweeter than honey to the red petals of her mouth-"Dorian, you should have understood.	-- Дориан.-- Она произнесла его имя певуче и протяжно, упиваясь им, словно оно было слаще меда для алых лепестков ее губ.-- Дориан, как же вы не поняли?
But you understand now, don't you?"	Но сейчас вы уже понимаете, да?
"Understand what?" he asked, angrily.	-- Что тут понимать? -- спросил он с раздражением.
"Why I was so bad to-night.	-- Да то, почему я так плохо играла сегодня...
Why I shall always be bad.	И всегда буду плохо играть.
Why I shall never act well again."	Никогда больше не смогу играть так, как прежде.
He shrugged his shoulders.	Дориан пожал плечами.
"You are ill, I suppose.	-- Вы, должно быть, заболели.
When you are ill you shouldn't act.	Вам не следовало играть, если вы нездоровы.
You make yourself ridiculous.	Ведь вы становитесь посмешищем.
My friends were bored.	Моим друзьям было нестерпимо скучно.
I was bored."	Да и мне тоже.
She seemed not to listen to him.	Сибила, казалось, не слушала его.
She was transfigured with joy. An ecstasy of happiness dominated her.	Она была в каком-то экстазе счастья, совершенно преобразившем ее.
"Dorian, Dorian," she cried, "before I knew you, acting was the one reality of my life. It was only in the theatre that I lived.	-- Дориан, Дориан! -- воскликнула она.-- Пока я вас не знала, я жила только на сцене.
I thought that it was all true.	Мне казалось, что это -- моя настоящая жизнь.
I was Rosalind one night, and Portia the other.	Один вечер я была Розалиндой, другой -Порцией.
The joy of Beatrice was my joy, and the sorrows of Cordelia were mine also.	Радость Беатриче была моей радостью, и страдания Корделии -- моими страданиями.
I believed in everything.	Я верила всему.
The common people who acted with me seemed to me to be godlike.	Те жалкие актеры, что играли со мной, казались мне божественными, размалеванные кулисы составляли мой мир.
The painted scenes were my world.	Я жила среди призраков и считала их живыми людьми.
I knew nothing but shadows, and I thought them real.	Но ты пришел, любимый, и освободил мою душу из плена.
You came-oh, my beautiful love!-and you freed my soul from prison.	Ты показал мне настоящую жизнь.
You taught me what reality really is.	И сегодня у меня словно открылись глаза.
To-night, for the first time in my life, I saw through the hollowness, the sham, the silliness of the empty pageant in which I had always played.	Я увидела всю мишурность, фальшь и нелепость той бутафории, которая меня окружает на сцене.