Португальская империя и ее владения в XV-XIX вв

В год его смерти в Лиссабоне к власти в Португалии пришел Педро IV, либеральный монарх, противник церкви. Государство было банкротом после трехлетней гражданской войны. Дон Педро и его ближайшие соратники были уверены, что монашеские ордена обладают огромными средствами. Такое предположение не было основано ни на чем, но, несмотря на это, правительство решило конфисковать собственность всех монашеских орденов, и декрет об этом был издан 28 мая 1834 г. Отношения с Ватиканом были разорваны годом ранее и были восстановлены только в 1841 г. Но рассматривать подробно этот вопрос не входит в задачу автора книги. Единственное, о чем я хотел бы сказать особо, – это то, что и либеральная монархия, и пришедшая ей на смену в 1910 г. антиклерикальная республика, независимо от того, относились ли они враждебно или равнодушно к церкви, прилагали всевозможные усилия поддержать исторические претензии патроната, в особенности на Востоке. То же самое можно сказать и о клерикальной диктатуре Салазара, несмотря на то что столь обширные некогда территории патроната в Азии сократились до владений Макао[33] и Португальского Тимора[34] и до католических общин Малакки и Сингапура.

Глава 11 «Чистота крови» и «нечистые расы»

Нет недостатка в известных современных специалистах, которые уверяют нас, что у португальцев никогда не было достойных упоминания расовых предрассудков. Чего эти специалисты не могут объяснить, так это почему в таком случае португальцы на протяжении столетий придавали такое значение понятию limpeza или pureza de sangue (чистота крови), которое рассматривалось не с социальной, а с национальной точки зрения, и почему такое определение, как racas infectas (нечистые расы), так часто встречается в официальных документах и частной корреспонденции вплоть до последней четверти XVIII в. Констатация реального положения дел, хотя и неосознанная, содержится в высказывании, относящемся к 1923 г., покойного профессора Эдгара Престейджа: «Надо сказать, к чести Португалии, что, оставляя в стороне рабов и евреев, она не делала различий между людьми различных рас и цвета кожи и что все ее подданные, если они становились католиками, имели право занимать государственные посты». Поскольку негры-рабы и евреи составляли, во многих отношениях, важную часть общества в Португальской империи, это признание ученого-историка в значительной степени подрывает распространенное убеждение об отсутствии расовых предрассудков. Исторические факты свидетельствуют о том, что не только криптоиудеи и негры-рабы подвергались дискриминации, но и не все католики могли занимать государственные посты. В реальной жизни ситуация была более сложной, и она менялась в зависимости от времени и места. В теории было одно, а на практике часто складывалось совсем по-другому. Принимая во внимание важную роль Римско-католической церкви в португальском обществе, как в самой стране, так и в колониях, мы можем начать с рассмотрения вопроса о положении местного клира в Португальской Индии.

Мы уж рассказывали, как в 1518 г. конголезец, окончивший обучение в Лиссабоне, стал титулярным епископом в Утике. На протяжении нескольких столетий ни один негр больше не был рукоположен в епископы, но именно в тот же самый год появилось папское послание, в котором королевскому капеллану в Лиссабоне разрешалось рукополагать «эфиопов, индийцев и африканцев» в священники, если у них есть соответствующее образование и они обладают необходимыми моральными качествами. Это был первый шаг к формированию местного клира из индийцев, хотя только в 1541 г. было предпринято серьезное усилие для претворения в жизнь данного проекта. В этом году генеральный викарий Гоа Мигел Ваш убедил местные церковные и гражданские власти выделить средства на основание семинарии Святой веры (Santa Fe) для подготовки и обучения восточноафриканской молодежи; не принимали только молодых европейцев и смешанного европейско-азиатского происхождения.