Португальская империя и ее владения в XV-XIX вв

Презрение к торговцу и его профессии было глубоко укоренено в португальском обществе; подобное отношение можно было наблюдать и в других странах. Это презрение коренилось в социальном устройстве средневекового христианского общества, в котором купец занимал положение более низкое, чем представители семи «ремесел» – крестьянин, охотник, солдат, моряк, корабельный врач, ткач, кузнец. С течением времени оформились различия между ремеслами. Так, в XVIII в. претендовавший на получение звания юриста мог заявить, что, хотя его прадед был мастером, отливавшим пушки, это занятие «было более почетным, чем ремесло сапожника, плотника и тому подобных ремесел». Вряд ли стоит говорить, что подобные предубеждения не были отличительной чертой только христианства или Средних веков. В католической Португалии, так же как и в конфуцианском или коммунистическом Китае и в марксистской России, на купца смотрели как на паразитического посредника в торговле, наживавшегося за счет ближнего. Несмотря на принимаемые португальским монархом законы для поощрения торговли в заморских колониях, начиная с законов, стимулирующих развитие мореходства и морского страхования в правление Фернанду (1377–1380), предубеждение в отношении торговцев существовало века и при монархах из Ависской династии, и из династии Браганса. И это притом, что они называли себя «владыками торговли» Индии, Аравии, Персии (Ирана) и других стран. В 1689 г. купцы Лиссабона в своем обращении к королю протестовали против столь глубоко укоренившегося в отношении их предубеждения. «Без торговли нет королевства, которое не находилось бы в бедности, и республики, которая бы не голодала. Но, несмотря на это, в столице Вашего Величества к купцам относятся неуважительно, а занятие торговлей презирают до такой степени, что не только простые люди не хотят становиться купцами, но и ученые мужи отказываются иметь с ними дело, поскольку они видят, что во мнении португальцев купец не лучше чем заурядный рыбак. Вот причина того, что так мало купцов-португальцев в этом королевстве, и вот почему множество иностранцев из всех стран роятся здесь подобно насекомым-кровопийцам, которые высасывают все деньги из казны Вашего Величества».

Подобные жалобы повторялись с завидным постоянством на протяжении длительного времени, об этом не раз говорили представители третьего сословия на заседаниях кортесов, хотя и без особых результатов.

В заморских владениях, в частности в Макао, проявлялось то же самое отношение, хотя процветание и сама жизнь граждан колонии полностью зависели от торговли. Поскольку большинство португальцев, отправлявшихся на Восток, становились государственными чиновниками или шли в солдаты, то, даже уйдя впоследствии с королевской службы и занявшись торговлей, они продолжали называть себя капитанами и другими воинскими званиями, хотя и не имели на то права. Подобным образом в атлантических областях Португальской империи многие работорговцы из Анголы, владельцы плантаций сахарного тростника и табака и золотодобытчики Бразилии также стремились повысить свой социальный статус, получая за службу в милиции воинские звания и сопутствующие им почести. Среди плантаторов Баии, обратившихся в 1662 г. с петицией к монарху, было много тех, кто присвоил себе «дворянские титулы и наименовал себя рыцарями военных орденов, полковниками от инфантерии и офицерами с различными званиями». И это несмотря на то, что они не имели никакой военной подготовки.

Торговые аспекты португальского колониального общества станут понятны, когда мы кратко рассмотрим влияние на них основных четырех-пяти факторов. Это монарх и его представители, гражданские и военные; церковь и монашеские ордена; подрядчики и крестьяне многочисленных королевских монополий; частные торговцы и купцы, которые на протяжении столетий, справедливо или нет, отождествлялись с ненавистными и презираемыми «новыми» христианами.