Португальская империя и ее владения в XV-XIX вв

Однако, возможно, более серьезным явлением были многочисленные жалобы на то, что монашеские ордена были более зажиточны, чем обычные миряне, и что они владели непропорционально большой земельной собственностью, несмотря на многие законодательные акты, призванные предотвратить развитие подобной тенденции. Вице-король Индии сообщал в 1666 г. короне, что среди монахов много богачей, а те монахи, кто бедны, живут на подаяние мирян, которые находятся в еще большей бедности. «Необходимо отметить, – добавлял он, – что в Гоа и его юрисдикции находятся не более 320 португальских хозяйств, в то время как монахов насчитывается свыше 700. Имеется пять монастырей в Чауле, где всего 21 хозяйство, и четыре монастыря в Тане с еще меньшим населением». Сестры ордена Санта-Моника в Гоа и монахини-клариссы францисканского монастыря в Макао также обвинялись в том, что они занимаются торговлей и создают конкуренцию местным португальским купцам и что они получают деньги за отдаваемые торговцам-иностранцам в залог суда (бодмерея). Постоянные отказы монашеских орденов платить десятину и иные налоги королевским откупщикам являются еще одним предметом вечных жалоб, о чем есть множество свидетельств в официальной переписке со всеми областями Португальской морской империи. Здесь уместно привести один пример из многих. В 1656 г. было дано строгое королевское распоряжение не освобождать черное и белое духовенство от выплаты их доли налога, введенного в Бразилии на содержание гарнизонов и оборону от еретиков-голландцев. Уже в следующем году муниципальный совет Салвадора с сожалением констатировал: «Монашеские ордена, которые в этом капитанстве владеют значительной собственностью – поместьями, фермами, домами, сахарными заводами, скотом и рабами, категорически отказываются хотя бы частично оплачивать военные расходы, так что оставшееся население облагается непомерными налогами, и особенно тяжело положение бедных». В июне 1661 г. генерал-губернатор Бразилии Франсишку Баррету пожаловался короне, что монашеские ордена и, в частности, иезуиты все еще отказываются заплатить десятину с плантаций и поместий, которыми они владеют, несмотря на то что эти земли были высокодоходными.

В защиту монашеских орденов, не важно, где они действовали – в Азии, Африке или Бразилии, приводились аргументы, что первоначальные пожалования в виде земель и ссуд были недостаточны, чтобы поддерживать на должном уровне их благосостояние в колониях в XVII в. Поэтому они больше надеялись на доходы от земельных владений и домовладений, скотоводства и от других пожалований благочестивых завещателей. Не забывали они и о капитале, накопленном в результате их торговой и ростовщической деятельности. Поскольку завещания о дарении составлялись не без помощи монахов, королевским указом было запрещено завещать что-либо ордену, к которому принадлежал конкретный священник или монах. Этот закон очень часто и легко обходили, о чем сообщал, в частности, вице-король Индии в 1666 г., и нельзя отрицать тот факт, что монашеские ордена, тем или иным образом, присвоили себе богатейшую собственность как в городе, так и в сельской местности. Они владели также большим количеством рабов в Бразилии и Анголе. Иезуиты ко времени их запрета в Португальской империи (1759–1760) были, несомненно, богатейшими среди всех других орденов. И это несмотря на то, что несметные запасы золота и серебра, которые они якобы хранили в глубоких подвалах и железных сундуках, были всего лишь плодом воображения Помбала и их гонителей. Во время их роспуска в Португальской Америке они владели 17 плантациями сахарного тростника, 7 ранчо с более чем 100 тысячами голов крупного рогатого скота на амазонском острове Маражо и 186 зданиями в городе Салвадор. Но доходов с этих сельских и городских владений хватало лишь на содержание 19 иезуитских коллегий, 5 семинарий, нескольких больниц, свыше 50 миссий-деревень и других меньших объектов. Всем этим большим хозяйством на обширной территории от верховий Амазонки до Санта-Катарины занимались свыше 400 иезуитов (исключая послушников).