Португальская империя и ее владения в XV-XIX вв

Священник Фернан де Кейруш, историк-иезуит, описавший португальско-голландскую войну на Цейлоне, с сожалением говорил о том, что «для голландцев война с нашей стороны была войной, которую могли вести только бедняки» (guerra de pobres). Опытный португальский военачальник в Индии говорил вице-королю в 1663 г.: «Это общеизвестный факт, что ход войны нельзя изменить к своей выгоде, не имея денег и людей. И вот почему мы являемся свидетелями столь большого беспорядка, стольких слез и стольких потерь, потому что королевская казна пуста, а у вассалов короля нет денег, чтобы помочь ему». На следующий год другой португальский военачальник на Малабарском берегу писал тому же вице-королю: «Любой голландский капитан обладает полной властью и большими деньгами, которыми можно воспользоваться при случае, и ему позволено потратить их столько, сколько ему будет необходимо. Что касается нас, то мы должны при всяком пустячном случае получать разрешение от вышестоящего начальства. И такое разрешение очень часто приходит слишком поздно. Более того, мы плохо обеспечены всем необходимым, мы всегда вынуждены выпрашивать разрешение на следующий шаг, что, в свою очередь, лишает нас возможности сделать что-либо, потому что ничего нельзя сделать, не имея денег. Прежде всего в отношении местных уроженцев».

Дон Мануэль Лобу да Силвейра ошибался, когда он утверждал, что правление голландской Ост-Индской компании никогда не жаловалось на те траты на войну и организацию морских экспедиций, которые постоянно требовались от них. Но это его замечание – общеизвестная истина. Потому что в войне между богатыми и бедными, когда все прочие факторы равны (моральные и физические качества солдата, его снаряжение и подготовка, а также тактика и прочее), всегда побеждают богатые.

Несомненно, в ходе длительного соперничества между португальцами и голландцами все эти прочие факторы были не всегда одинаковы. Что касается двух факторов – физических данных и дисциплины, – преимущество было на стороне голландцев, особенно на Азиатском театре военных действий. Солдаты голландских Ост-Индской и Вест-Индской компаний были, естественно, наемниками; рядовой состав представляли в основном немцы, французы, скандинавы и (до 1652 г.) англичане, хотя среди офицеров и был большой процент голландцев. Физические данные этих жителей Северной Европы были предметом завистливых комментариев жителей Бразилии и Цейлона; и хотя первые часто жаловались на явную скудность своего дневного довольствия, кормили их значительно лучше, чем португальцев. Полуголодные португальские солдаты на Цейлоне жаловались в 1644 г.: «Мы настолько обессилели от голода, что даже трое из нас не могут противостоять одному голландцу». Португальский старший офицер, присутствовавший при победном штурме Баии в мае 1625 г., писал о сдавшемся голландском гарнизоне: «Это были молодые, все как на подбор, солдаты, которые сделали бы честь любой пехоте в мире». Один португалец, защитник Баии во время второй ее осады в 1638 г., писал в своем дневнике после того, как был отбит еще один приступ: «Мы пересчитали их павших – 327 человек, когда передавали им их тела, все они были молоды и красивы, они были похожи на гигантов, и они, несомненно, были цветом голландского войска».

Португальские же солдаты, посылаемые, казалось, на убой на колониальную войну, на протяжении всего XVII в. рекрутировались довольно часто из уголовного элемента и осужденных преступников, о чем свидетельствуют постоянные жалобы властей Гоа и Баии. Да и сами власти Португалии не представляли весь вред подобной практики. Мануэль Северин де Фария, каноник Эворы и историк, писал в 1622 г. после получения известия о падении Ормуза: «Ничего хорошего не следует ожидать от плохого выбора солдат, которых мы посылаем из Португалии в Индию, очищая тюрьмы от всех головорезов, что были брошены туда, потому что они не смогли уверовать в Бога. И вряд ли стоит удивляться, что те, кто так вели себя дома, будут поступать по-иному в чужой стране».

Подобное мнение выразил 60 лет спустя капитан Жуан Рибейру, ветеран войны на Цейлоне в 1640–1658 гг., который так выразился об осужденных заключенных, вербуемых каждый год в солдаты в лиссабонской тюрьме Лимуэйру: «Тот, кто недостойно ведет себя в Португалии, не может вести себя достойно в Индии». Не меньше нареканий вызывал у чиновников и состав новобранцев, которых отправляли в морские завоевательные походы. Часто среди них встречались настоящие дети – «солдаты» 12, 10 и 8 лет; редко, но были и 6-летние. Более того, наиболее дееспособные из взрослых рекрутов быстро меняли солдатский меч на монашескую сутану послушника-иезуита, как только прибывали в Гоа. Подобная практика была предметом желчных реплик в переписке между королевскими чиновниками, вице-королями и церковными властями на протяжении всего XVII в. Постоянные обсуждения имевших место злоупотреблений говорят о том, что с ними так и не удалось покончить, несмотря на все грозные запреты со стороны властей.