Поручик Ржевский и дама с солонкой

Поручик уже успел подумать, что такая поза избрана нарочно, но дама, услышав звук открывающихся дверей, вздрогнула, обернулась и уставилась на поручика испытующе:

– Что тебе нужно? – спросила она со слезами в голосе, а в следующее мгновение подбежала к камину, где уже догорали какие-то письма, и швырнула туда ещё несколько листков.

Поручик замер в недоумении. Он никак не ожидал такого. Ему вдруг показалось, что дама ведёт себя так, будто её собираются арестовывать. Но почему?

– Чего ты хотел добиться, когда там, в гостиной сказал о неизвестном отравителе? – продолжала дама. – Зачем лукавить? Говори прямо. Ты всё знаешь? – Она присела на застеленную кровать и закрыла лицо руками, готовая разрыдаться.

Ржевский осторожно присел рядом.

– Как ты узнал? – проговорила Софья чуть слышно.

– Совершенно случайно, – так же тихо ответил поручик. – Я гулял в губернаторском саду. Смотрю – там оранжерея. Смотрю – двери незапертые. Зашёл и совершенно случайно подслушал разговор двух слуг губернатора. Они говорили, что на балу был отравитель, который на банкете насыпал яду в тарелку одного из гостей, но это угощение в итоге досталось не тому – отравился лакей. Насколько я понял, все слуги в губернаторском дворце об этом шепчутся. Но кто был отравитель – неизвестно.

– Неизвестно? – Софья отняла ладони от лица и с надеждой посмотрела на Ржевского.

Ах, как она была прекрасна в эту минуту! Широко распахнутые глаза со следами нескольких пролившихся слезинок казались глазами печального ангела… Впрочем карий цвет больше подходит не ангелу, а чёрту. И будто в подтверждение этого в зрачках Софьи вдруг вспыхнул озорной огонёк.

– Значит, про отравителя ничего неизвестно? – опять спросила она.

– Увы, неизвестно, – продолжал Ржевский.

– А известно, кого хотели отравить?

– Тоже нет. Увы, – ответил поручик и вздохнул с сожалением, но дама почему-то развеселилась. Причина её весёлости была совершенно непонятна, но Ржевский очень быстро забыл об этом думать, видя, что озорной огонёк в прекрасных карих глазах разгорается всё сильнее. Этот случай не следовало упускать!

– Как ты меня напугал, Саша, – лукаво произнесла Софья.

Поручик, хоть и не до конца понял суть происходящего, изобразил такой же лукавый взгляд.

– Ты испугалась, что мы, возможно, сидели за одним столом с отравителем? Но это вряд ли…

– Нет. Я испугалась, потому что думала, что ты собрался меня упрекать.

– В чём? – Ржевский по-прежнему не очень понимал свою даму, но на всякий случай обнял её за талию.

– Я думала, что сейчас ты назовёшь имя отравителя, и окажется, что это кто-то из моих друзей. И получится, что я вожу дружбу с преступником. Это такой позор! Такое падение в глазах общества! Я ужасно испугалась, что ты первый, кто начнёт меня упрекать.

– Софи! Прости меня! – воскликнул Ржевский, тут же вскочив с кровати и бросившись перед дамой на колени. – Чем я могу загладить вину?

Одной рукой поручик схватил ладонь дамы, чтобы прижать к губам, а второй рукой будто ненароком залез под дамскую юбку, поглаживая ножку в чулке.

– Сашенька, – всё так же лукаво продолжала Софья, – ты должен мне обещать, что если вдруг узнаешь что-то новое об этом деле, то немедленно мне расскажешь. Если отравитель – кто-то из моих друзей, я должна порвать с ним отношения до того, как о его злодейской сущности станет известно всем.

– Обещаю! – воскликнул поручик, страстно сжимая ручку и ножку дамы. И тут его осенило: – Никодимов!

– Никодимов?

– Да. Столичный франт, с которым ты вчера танцевала мазурку. Ты его хорошо знаешь?

– А в чём дело?

– Он арестован сегодня утром.

– За что?

– За участие в заговоре против монархии. Поэтому если тебя связывают с этим господином какие-то отношения, следует их прекратить.

– Саша, ты так мило заботишься обо мне, – с улыбкой сказала Софья. – Но Никодимов не относится к числу моих друзей. В этом доме он ни разу не был. – Она задумалась. – Ты сбил меня с мысли. О чём мы говорили? Ах да! О том, как тебе загладить вину.

– Но я заглаживаю её прямо сейчас, – возразил поручик, поглаживая ножку дамы, на этот раз – чуть выше колена.

– Сейчас не самое лучшее время заглаживать вину, – сказала Софья.

– Вину надо заглаживать чем скорее, тем лучше!

– Сюда могут войти в любую минуту.

– Ну, что ж. Придётся делать это при свидетелях. – Ржевский уже добрался до того места, где кончается чулок и начинаются панталоны.

– Саша! – строго зашептала Софья. – Я не шучу! Сейчас не время. Приходи послезавтра ночью.

– Ну, предположим, через забор я перелезу. А дальше? На ночь у вас двери не запираются?

– Я дам тебе ключ от чёрного хода. Ты тихо отопрёшь дверь и поднимешься ко мне в спальню. Лучше всего – вскоре после полуночи. Дом только-только засыпает и никого не удивит звук шагов на лестнице. Все подумают, что кто-то припозднился. А вот глубокой ночью звук шагов будет звучать очень подозрительно.

– Значит, ключ будет? – спросил Ржевский, который слушал не очень внимательно, увлечённый поглаживанием дамской ножки в том месте, откуда ножки растут.

– Да, ключ будет.

– Это меняет дело! – воскликнул поручик…